Говоря об этом, дед как-то странно заглядывал Жбанкову в глаза, словно хотел сказать что-то необходимое, но боялся ошибиться и внести этим напрасное беспокойство.
- Что ты, брат, все егозишь? - не выдержал наконец Петр Алексеевич.
Дед тут же весь подобрался, распрямился, только что руки по швам не положил.
- Мы когда со Степаном прибирались, - тихо сказал он, сохраняя на лице очень заговорщицкое выражение, - мешка с червонцами нигде не нашли.
- Да как же... - растерялся купец. - И где он мог пропасть?
- А где? - ехидно ответил дед. - Рыжий черт один с покойником оставался, когда я за вами бегал.
- Вот как? - Глаза Жбанкова сузились, а голос окреп. - Что ж... Надо тотчас устроить ему дознание.
- А нечего и устраивать, - мстительно произнес дед. - Степан уже глядел. Червонцы у рыжего под матрасом схоронены.
- Вот же бестия! - не выдержал Жбанков.
- То-то бестия. Я завсегда говорил, что он разбойник и каторжник.
- Ну, вот что. Вы пока шума не делайте. Дайте до дома добраться. А уж там устроим все процедуры, как полагается. И червонцы эти вместе с полицмейстером будем доставать.
- Это мудро, - согласился дед. - Я, признаться, Вавилу уже опасаюсь. Ежели начнем его сейчас приструнять, он того и гляди всех по очереди перережет.
- Оно так, - кивнул купец. - Потому и не будем сейчас следствия чинить. Обождем до дому.
Вавила, конечно, заметил, что кое-кто из команды общается с ним теперь с некоторым напряжением. Но отнес это за счет нечаянно убитого пассажира. Понимая свою вину, он стал меньше задираться и лезть на рожон. Возможно, роль в этом сыграло и то, что червонцы теперь покоились под его матрасом и оставалось только спокойно дотерпеть до дома, чтоб воспользоваться всеми благами жизни. Вопрос с полицией он надеялся как-то уладить.
И это улаживание начал прямо после обеда.
В один прекрасный момент он подошел к купцу с самым невинным видом.
- Петр Алексеевич, - печально проговорил он. - Небось тоже огорчаешься из-за чужеземца?
- Еще спрашиваешь! - со злостью отвечал Жбанков.
- Беда... - вздохнул Вавила. - Теперь небось и люди заговорят, что купец летал к планетам за выгодой, а привез покойника.
- Ты нарочно пришел, душу мне травить? - рыкнул Жбанков. - Пошел с глаз!
- Да, пойду, пожалуй, - поспешно согласился Вавила, но не ушел. Вместо этого опять начал рассуждать: - И наверное, в полицейское ведомство таскать начнут, спрашивать то да это...
- Что тебе от меня надо? - воскликнул вконец разозленный купец.
- Я говорю, небось неохота вам таких хлопот, а?
- Да уж ясное дело, неохота!