— Я — “Воздух”! Не подходите на машинах. Повторяю, не подходите на машинах — вас сожгут!
Водитель растерянно глянул на меня, но ничего не сказал.
— Притормози, — велел я ему и откинул крышку люка.
Высунувшись, я дал отмашку второму вездеходу, чтобы и там заглушили двигатель. В наступившей тишине стала ясно слышна сумасшедшая трескотня впереди. По звуку легко узнавались ивенкские самопалы.
Командир “Лавины” тоже высунулся из люка и вопросительно посмотрел на меня.
— Там стреляют, — сказал я.
— Кто?
— Дедушка Пехто. И бабушка с пистолетом.
— Какая бабушка?
— Чертова бабушка. Жмем на всех парах туда. Прочисть уши и слушай эфир.
Как только скажу — останавливаемся и дальше двигаем пешком.
Я остался торчать снаружи, чтобы по звуку ориентироваться, далеко ли до места. Подумав, надел шлем, хотя он и мешал слушать. Вездеходы подпрыгивали на кочках, поднимая тучи брызг, я скоро весь покрылся грязью.. Но думать о чистоте было не время. Вездеход — штука крепкая, но до броневика ему далеко. Самопалы замечательно прошивают борта из листового железа. Ивенки чертовски любят стрелять по вездеходам, уж больно приятная мишень.
— Стой! — крикнул я водителю, и машина завиляла, неуверенно тормозя на скользкой грязи. Наконец ткнулась в кочку и остановилась. Второй вездеход тоже не смог нормально затормозить и слегка стукнул нам в корму.
Сквозь туман уже просматривались вспышки. Слышимость была просто отличная, казалось, стрельба идет под самым носом, только руку протяни.
— “Банзай”! — крикнул я, и в груди забилось то сладострастное возбуждение, которое принято определять как “страшно, но здорово”. — По одному, на пять шагов, в цепь!
Мои бойцы начали поспешно разбегаться в стороны. Я смотрел на них, и меня разбирала гордость за самого себя. Никогда бы не подумал, что смогу вот так отправлять в бой команду вооруженных людей, слушающих каждое мое слово. Никакой веселящий напиток не дает столько бодрости. Эх, доведись начать жизнь снова, поступил бы в военное училище!
Нуй, который всегда здорово помогал мне управляться с командой, пробежал вдоль цепи, поправил тех, кто стоял не на месте. Наконец махнул рукой — готовы.
Левее нас выстроилась в цепь “Лавина”.
— “Воздух”, я — “Банзай”, мы на позиции. Не вздумайте по нас палить, мы идем со стороны ориентира.
Я запустил ракету, которая взмыла ввысь и повисла там маленькой алой звездочкой.
— “Воздух”, как видите ориентир? — уточнил я на всякий случай.
— Беня, кончай примериваться, жми сюда, крути педали! — донес эфир.
— Щербатин? — неуверенно спросил я.
— Бегом, я сказал, мы подыхаем! — рявкнул Щербатин.