– Может, и так.
– Тогда доказывай это с кем-нибудь другим.
– Примо, а как далеко ты продвинулся в школе?
– Двенадцатый класс. В двенадцатом классе бросил.
– Вот как? Ну тогда ты здорово умеешь читать. Открой журнал и почитай что-нибудь.
Серж услыхал шелест страниц, спустя минуту раздалось:
– Слушай, старичок, нет у меня времени на глупые детские игры. Vete a la chingada <иди к черту (исп.)>.
– Читать ты не умеешь, верно, Примо? Тебя переводили из класса в класс вплоть до двенадцатого, надеясь, что, перейдя в него, ты автоматически станешь настоящим учеником выпускного класса, но тут-то они и заупрямились, до них дошло, что выдать диплом неучу, не различающему букв, они попросту не могут. Эти благодетели вконец тебя затрахали, так ведь, Примо?
– О чем это ты говоришь, старичок? Чем ковыряться в этом дерьме, я уж лучше поболтаю о том выстреле, который ты мне шьешь.
– А как далеко ты продвинулся в жизни, Примо?
– Как далеко?
– Вот именно, как далеко? Живешь ты в тех коробках, что расположены сразу за скотофермой, верно?
– Собачий город, старичок. Можешь называть его Собачьим городом, нам оттого стыдно не сделается.
– Пусть так, Собачий город. Насколько далеко ты выбирался из своего Собачьего городка? Был когда-нибудь в Линкольн-хайтс?
– В Линкольн-хайтс? Конечно, был.
– Сколько раз? Три?
– Три, четыре, не знаю. Эй, эта болтовня мне уже вот где сидит. Не знаю, какого лешего тебе от меня нужно. Ya estuvo <я там был (исп.)>.
– Возьми еще сигарету, – сказал сыщик. – Можешь прихватить несколько, на потом.
– Вот это дело. За сигареты, так уж и быть, перетерплю эту дерьмовую чепуху.
– От Собачьего городка до Линкольн-хайтс с две мили будет. Дальше не наезжал?
Магнитофонная лента вновь смолкла, потом мальчишка сказал:
– Был еще в Эль-Серрено. Это намного дальше?
– На какую-то милю.
– Так что повидал я достаточно.
– А океан когда-нибудь видел?
– Нет.
– А какое-нибудь озеро или речку?
– Речку. Вшивая лос-анджелесская река бежит как раз мимо Собачьего городка, разве нет?
– Как же, как же. Случается, вода в этой канаве поднимается на целых восемь дюймов.
– Да кому какая разница! Меня оно не волнует. У меня в Собачьем городе есть все, чего ни пожелаю. И на кой мне куда-то мотаться!
Лента опять смолкла, потом мальчишка произнес:
– Погоди-ка. Был я кое-где и подальше. Может, сто миль наберется.
– Это где же?
– В колонии. Когда засыпался в последний раз на краже, меня туда на четыре месяца отправили. Зато уж как я радовался, вернувшись обратно в свой Собачий городок!
Сыщик улыбнулся и выключил магнитофон.
– Я бы назвал Примитиво Чавеса типичным членом подростковой банды.