Поставили у нас в театре "Ромео и Джульетту". у меня там была роль герцога - это он произносит в конце знаменитое: "Нет повести печальнее на свете, чем повесть о Ромео и Джульетте"... Я играл такого кондотьера, одетого в стиле средневековья, в кожу, с хлыстом в руке, подвижного, верткого. Я не выходил, а выбегал на сцену. Произнеся текст - убегал.
На худсовете Астангов по поводу меня лишь бросил:
- А этот урядник с плеткой, который носится по Вероне...
И все. Как муху прихлопнул.
В последние годы он играл все меньше и меньше. Мечтой его жизни были роли Гамлета и Ричарда III, но редко актеру выпадает такое счастье - роль, о которой он мечтает. И далеко не всегда виноват в этом руководитель театра - чаще причиной тому являются объективные обстоятельства.
Гамлета Астангов в конечном счете сыграл, но то была лишь запоздалая дань мечте: он играл юношу, фактически будучи уже стариком. Славы ему эта роль не принесла.
Забрезжила надежда на осуществление другой его мечты: театр решил ставить "Ричарда III", и Астангов был утвержден режиссером спектакля и исполнителем главной роли.
С каким воодушевлением он взялся за работу! Вторым режиссером и исполнителем роли Ричарда III, по просьбе Михаила Федоровича, назначили меня.
Признаюсь, выбор этот меня удивил: я очень отличался от него своими творческими возможностями и вряд ли оправдал бы его надежды. Но отказываться не стал: мне оказал честь Астангов, актер и человек, которого я глубоко уважал.
Мы начали продумывать в целом и в деталях будущий спектакль. Помогал нам еще актер Снежницкий. Человек начитанный, он был кем-то вроде литературного консультанта. Астангов болел (и не первый раз!) воспалением легких, и мы работали у него дома.
Все кончилось неожиданно и трагически. У Михаила Федоровича случился приступ аппендицита. Необходимо было срочно делать операцию, а он хотел дождаться Вишневского, известного хирурга и его друга, которого в тот момент не оказалось в Москве.
Начался перитонит, и спасти Астангова не удалось. Ему было 64 года. Имя М. Ф. Астангова вошло в историю русского театра, и мы гордимся, что он работал у нас.
Ко двору театру пришелся Николай Сергеевич Плотников, актер высшей пробы, колоритнейшая личность. Лысая, классической скульптурной формы голова, простодушное выражение лица - и хитрющие глаза. При своей яркой индивидуальности он был и удивительным партнером. А хороший партнер великое дело. С ним чувствуешь себя спокойно, уверенно, как ребенок под защитой матери, потому что знаешь, если начнешь путаться, захлебываться, тебе помогут, тебя выручат репликой, вытащат. Николай Сергеевич иногда подзабывал текст, но никогда не забывал о партнере.