В домике воцарилась тишина. Тяжелое дыхание Шона громом отдавалось в ушах Лии; она чувствовала на лице его теплое дыхание, и от этого ощущения все тело ее покрывалось мурашками.
- Так что вы хотели сказать? - спросил Шон.
Казалось, он прекрасно знает, что она чувствует, и сам испытывает то же самое: чувствует, как сгустился воздух, как пробегают между ними незримые искры.
Он медленно наклонился к ней, и Лия в панике зажмурилась. Но в следующий же миг, сообразив, что Шон может истолковать это как приглашение к поцелую, открыла глаза и, не в силах выдержать его пронзительный взгляд, уставилась выше - на чистый высокий лоб, перечеркнутый мокрой прядью.
- Шон...
Капля талой воды сбежала с волос на лоб Шона, подползла к уголку глаза. Лия инстинктивно протянула руку...
- Не надо!
Этот окрик заставил ее испуганно замереть, ладонь остановилась на уровне его щеки.
- Она могла попасть вам в глаз... Теперь в глазах его не осталось синевы, они были черными, словно две полыньи в морозную ночь.
- А вы готовы оберегать меня даже от попавшей в глаз воды?
Голос его звучал насмешливо, но губы тепло улыбались, и в пристальном взгляде читалось желание.
С недоверчивым изумлением Лия следила, как улыбка его становится шире, как он медленно поворачивает голову, прижимаясь щекой к ее руке. Она остро, почти болезненно ощущала его теплую кожу, гладкую под пальцами, шероховатую и колючую ниже, там, где была отросшая за день щетина.
Не в силах сдержаться, она тихонько застонала. И сдавленно вскрикнула, когда Шон прикоснулся к ее ладони губами. От этого поцелуя рука ее вспыхнула, словно пронзенная огненной стрелой.
Она отдернула руку и, словно раненая, прижала ее к груди. Фиалковые глаза ее потемнели, стали черными, словно метельная ночь за окном.
- Зачем вы это сделали?!
- Зачем? - хрипло повторил он. - Потому что мне так захотелось. Потому что показалось, что так нужно. Потому что мне это понравилось. И еще... - Он взял ее за руку и снова поднес к губам. - И еще потому...
Не сводя с ее лица темных расширенных глаз, он снова прильнул губами к ее ладони. Поцеловал поочередно каждый палец, а последнего коснулся языком. Затем поднес зацелованную руку к ее приоткрытому в изумлении рту, словно желая передать поцелуй на расстоянии. Лия вздрогнула: ноги с трудом держали ее, она уже не знала, на каком она свете.
- ..потому что вы тоже этого хотели, - мягко закончил он.
- Господи! - еле слышно выдавила Лия.
- Разве не так?
Можно отрицать, но зачем? Он знает, что не ошибся. Нетрудно догадаться, что она чувствует - по потемневшим глазам, по частому, затрудненному дыханию, по красным пятнам на щеках, по тому, как вздымается и опадает в глубоком вырезе полная грудь.