- А я по горло сыта вашими заботами! - сердито воскликнула Лия. - Слезы навернулись ей на глаза. Стоило ей выздороветь, доброту и заботливость Шона словно рукой сняло! Выходит, он по-прежнему видит в ней врага? - Я жду не дождусь, когда наконец уберусь отсюда! Но пока это невозможно: мы с вами заперты в доме и никуда друг от друга деться не можем. Вот почему я хочу найти себе занятие, чтобы не мозолить вам глаза.
- Решили устроить мне праздник? - Тон Шона ясно показывал, что его настроение, да и вся атмосфера в доме весьма далеки от праздничных. - Ладно, пускай, если это вас развлечет. Скажите только, что вам нужно.
"Он мечтает об одном - от меня избавиться!" - подумала Лия, и острая боль сжала ей сердце. Что ж, отлично. Она оставит его в покое и займется украшением дома. Пусть видит, что она не претендует ни на его время, ни.., на что-нибудь еще.
Работа в самом деле помогла ей отвлечься.
Уже через несколько минут после того, как Шон вернулся со двора с охапкой остролиста в руках, Лия забыла о своих горестях.
Из темной зелени остролиста она сплела гирлянду, перевила ее поясом от красного платья и повесила на камин. Взглянув на плоды ее труда, Шон вышел и через несколько минут вернулся с неожиданным сюрпризом - коробкой свечей. Свечи Лия установила в разных углах.
Из гостиной она перешла в столовую: расставила тарелки в огромном старинном буфете красивой горкой, украсила их ветвями остролиста, а посредине поставила ветку с ягодами в красивой вазе.
День пролетел незаметно; наконец работа была закончена, и Лия села, удовлетворенно созерцая результаты своего труда.
- Здорово у вас получилось! - заметил Шон, войдя в комнату. - Похоже, у вас настоящий талант!
- У нас в семье подготовка к Рождеству всегда лежала на мне. - По лицу ее прошла тень, сияющие глаза затуманились печалью. - А теперь некому украсить наш дом...
Шон подошел и опустился с ней рядом.
- Не печальтесь, Лия. Ваша мать знает, что вы живы и здоровы.
- Да, но... Как я хотела бы с ней поговорить! Шон нежно погладил ее по щеке, но тут же отдернул руку.
- Может быть, телефон сегодня починят, - ответил он, глядя в сторону. Тогда вы сможете позвонить и матери.., и жениху.
- Да, и Энди, - откликнулась Лия. Никогда Энди не станет ее женихом! Лия всегда знала, что не влюблена в него; но до сих пор ей казалось, что для брака достаточно симпатии и уважения. Однако для Энди в ее жизни не осталось места с тех пор, как в нее ворвался Шон Галлахер.
Тщетно она убеждала себя, что это помрачение ума, вызванное аварией, стрессом и болезнью, пройдет, как только она покинет уединенный сельский коттедж. Но пора взглянуть правде в глаза. Она одержима Шоном, беспомощна перед его чарами. Стоит ему взглянуть на нее - и кровь закипает у нее в жилах. Стоит поцеловать - и желание вырывается наружу, словно лава из жерла вулкана.