Продуктов у Фейт и впрямь не было, если не считать соли и непонятно как затесавшейся среди кухонной утвари пачки спагетти.
– Я не возражал, когда ты сказала, что с переездом справишься одна, но решил, что к вечеру, распаковав вещи и обустроившись, обрадуешься чьей-нибудь компании. Присядешь наконец после утомительных забот, вытянешь усталые ноги, расслабишься, и мы вместе насладимся чем-нибудь вкусненьким и стаканчиком-другим доброго старого вина.
Он опять применил все тот же прием безупречной логики, противопоставить которой что-либо было невозможно.
– Но если ближе к вечеру ты вдруг изменишь свое отношение к идее отправиться со мной в постель…
– Ага! Я так и знала! – торжествующе выкрикнула Фейт, обрадованная хоть такой возможности выбраться из дурацкого положения, в котором по своей же вине и оказалась.
– Фейт, как ты решишь, так и будет. У меня и в мыслях не было навязываться тебе.
– Я, между прочим, тебя сюда не звала, – заметила она.
– Телепатия, – охотно объяснил Говард. – Целый день я принимал исходящие от тебя сигналы и в какой-то момент не смог их и дальше игнорировать.
– Да я ни разу о тебе и не подумала!
– Ты думала обо мне подсознательно, занимаясь своими делами. А когда с делами было покончено и рядом не оказалось никого, чтобы разделить радость начала новой жизни, ты потихоньку начала тосковать от одиночества.
Фейт взглянула на него с нескрываемым подозрением и обвиняюще сказала:
– Не знала, что ты тонкий психолог.
– В общем-то, ты права, – не стал скромничать Говард, – но в твоем случае я просто не смог подавить в себе чувство ответственности.
– Какое еще чувство ответственности?
– Понимаешь, я сказал себе: Говард, старина, ведь это ты, можно сказать, вынудил Фейт переехать в новую квартиру. И вот теперь она сидит там одна-одинешенька, так что ты должен заглянуть на минутку и убедиться, что с ней все в порядке.
– Со мной все в полном порядке, – поспешила заверить Фейт.
На лице Говарда появилось знакомое плутовское выражение, красивые глаза смотрели лукаво и вместе с тем просительно.
– У меня с собой великолепный ужин… – вкрадчиво сказал он.
Искусством обольщения Говард, что и говорить, владел в совершенстве. Из корзинки в его руке до порядком проголодавшейся Фейт доносились умопомрачительные ароматы блюд китайской кухни. Давно опустевший желудок сначала на несколько секунд сжался, затем взволнованно встрепенулся и требовательно заурчал. К тому же отослать Говарда сейчас – значило снова остаться одной в этой роскошной, но пустой квартире…
– Ужин? Звучит заманчиво… – признала Фейт, впрочем, все еще колеблясь.