Платит проигравший (Утгер) - страница 12

Чутье мне подсказывало, что пока я ломаю голову над массовкой, на сцене должны появиться еще какие-то действующие лица. Не мешало бы встретиться с Глэдис Фоули. Как только я вспомнил о ней, мне стало теплее. Такие глаза встречаются один раз в жизни и их не так просто выкинуть из памяти. Не уверен, что мисс Фоули разговорчива, но лучше поговорить с ней на нейтральной почве, а не в конторе. Даже если она окажется скупа на информацию, я смогу получить удовольствие просто от общения. Итак, приблизительный план был выстроен.

Часы на приборном щитке показывали без четверти восемь. День пролетел быстро и бестолково. Улицы нарядились в неоновые огни, когда я подкатил к своей берлоге. «Кадиллак» Хэйзл все еще стоял на своем месте. Либо она за ним не вернулась, либо приехала вновь. Чуть дальше, дома за два, стояла черно-белая полицейская машина. Мне не хотелось думать, что копы приехали ко мне, но исключать такой вариант – значит слишком хорошо о себе думать.

Я спустился в свой полуподвал, но ключ доставать не стал. На коврике, благодаря цементной куче, отчетливо отпечатались чьи-то подошвы. Они принадлежали ребятам, чей рост заставит меня задирать голову при близком общении, если только они воспользуются языком, а не кулаками. У меня двери не очень упрямы и вряд ли стоит обвинять кого-то во взломе. Я вошел внутрь, не бежать же из собственной конторы, за которую еще и платить приходится.

Их было двое с начищенными бляхами на форменных кителях. Все полицейские похожи на свои машины, такие же черно-белые. Один сидел за моим столом, второй разглядывал грамоту, висящую в рамке на стене. Голубой дым плавал в воздухе завесой, пепельница забита окурками дешевых сигар.

– Не ждал? – рявкнул сержант.

– Когда я жду, то меня застают. И уж гадить, здесь я бы вам не позволил.

– Тебя хочет видеть лейтенант Харпер. Поехали, -сказал он голосом нежным, как подгоревшая корка.

– А что случилось?

– Там все узнаешь. Топай.

Я хорошо знал лейтенанта Харпера. Он возглавь лял отдел по расследованию особо тяжких и встречи с ним не вызывали приятных воспоминаний. К тому же мне нечего ему сказать.

Кабинет лейтенанта, куда меня доставили на моей же машине, выглядел не больше моего. Пара стульев, стол, залитый чернилами, грязные стены, не мытое годами окно и сам хозяин со своим помощником, без которого он шагу сделать не мог.

Увидев меня. Рик Харпер кивнул на стул.

Он напоминал конторскую крысу. Длинный, костлявый, с лысой головой, которую, очевидно, полировал бархоткой, и коротким, вмятым в череп носом. Ничего общего с полицейским, какими принято их представлять себе, когда речь идет об очделе по расследованию особо тяжких преступлений. Лейтенант сидел зг столом, вонзая лошадиные зубы в бутерброд, а его помощник-детектив Элиот Паркинс стоял, облокотившись на подоконник, и сверлил меня ядовитыми глазками. Лейтенанта еще можно принять за добро го дядюшку, если не давить ему на мозоли, но Паркинс другое дело. Он был маленького роста и носил ботинки на высоком каблуке, весил минус сто фунтов и разговаривал как телеграмма скупца. Головастый тип с большим опытом, он мог проследить за брошенной в Тихий океан щепкой от Золотых ворот до берегов Новой Зеландии и ни на секунду не выпустить ее из виду. Душевности в нем было не больше, чем в веревке палача.