— Мне плохо. — Он попытался сесть, это получилось с трудом, тогда он отполз к стене и прислонился спиной. — Принеси льда, у меня затылок…
— В хо-ло-диль-ни-ке, — по слогам сказала жена.
— Мне надо выпить. — Муж ощупывал голову, его мутило.
— Там же.
— Помоги мне встать!..
— Не могу, — ответила Ольга Антоновна и перекатилась на живот. — Я пьяная и плохо орипи… орини… о-ри-ен-ти-ру-юсь в про-стран-с-с-с…
— Что же это такое. — Муж с трудом стал на четвереньки и медленно встал, держась за стенку. Он пришел через десять минут с маленькой чашечкой, сел рядом с Ольгой Антоновной. — Выпей. Нам надо поговорить. — Ему пришлось просунуть руку ей под спину и приподнять тяжелое податливое тело, скривившись от боли в голове. — Это кофе с лимоном. Крепкий.
Ольга собралась сделать глоток, но что-то ее так рассмешило, что она прыснула, забрызгав ему лицо и рубашку. Муж дернулся и медленно провел ладонью по лицу.
— Ты в этом тюр-ба-не очень хорош! — Она показала рукой, в которой была чашка, на его голову, замотанную полотенцем, и залила коричневой жижей кровать. После чего попробовала выпить свой кофе, с удивлением таращилась несколько секунд в пустую чашку, отбросила ее на пол, выползла из халата, свернулась калачиком и заснула.
Муж Ольги Антоновны сделал несколько звонков и отключил телефон, выпил пару таблеток, внимательно рассмотрел себя в зеркале и решил дать жене поспать часик. Он лег рядом, устроив подушку под шеей, чтобы голова свешивалась, и хотел все спокойно обдумать, но вдруг тоже заснул, словно еще раз потерял сознание.
Странно, но он очень хорошо отдохнул во время этого сна. Открыв глаза, он опять с удивлением огляделся вокруг, потому что сон бережно зализал последние тяжелые минуты. Ольга сидела рядом, голая, со стаканом сока, и так изучающе разглядывала лежащего возле нее далеко не молодого мужчину, словно тоже заблудилась во сне.
— Больно? — Она показала рукой на его голову.
— Я плохо упал, — сказал муж. Со словами пришла боль и легкая тошнота.
— Я же сказала, что нельзя! — В голосе жены слышались истерические нотки, но она была трезвой.
— Сейчас вечер? — спросил муж, покосившись в сумеречное окно и стараясь не поворачивать голову.
— Не знаю. По-моему, утро. На часах четыре. Темно — значит, не день.
— Не может быть. — Муж медленно сел. — Я шел поговорить с тобой. Уже утро, какой кошмар!
— Неужели, — равнодушно сказала Ольга.
— Ольга! Поговори со мной.
— Я не могу. Ты не поймешь.
— Ну ты хотя бы согласна, что с тобой не все в порядке? — Мужу удалось встать, он осторожно ходил туда-сюда по комнате, обходя препятствия.