"Неблагодарная свинья! - кипятился тогда Богуслав. - Я подобрал его, запойного, на улице, и что получается? Отожрался, отоспался - и бежать от меня? Никогда больше не поверю тощим!"
- Точно, - кивнул Платон, чувствуя, что сейчас расплачется. - Он... Богуслав всегда доверял толстякам больше...
- Ну да, а вообще толстяки появились на свет оттого, что Каин убил Авеля, так? - ехидно поинтересовался Федор.
- При чем здесь Каин и Авель? - опешил Платон.
- Это все из-за кизила, - объяснил Вениамин. - В той книжке написано, что после братоубийства случился необыкновенный урожай кизила, отец так говорил, и все, кто мог, обожрались этой ягоды и распухли в разных местах. А кто распух равномерно, от того и родились потом великаны.
- Хурали родил Немврода, - кивнул Федя.
- А Немврод родил Атласа, подпиравшего плечами небо, чтобы оно не упало, подхватил Платон и добавил: - Видите, и от больших толстяков бывает прок.
- Анкл, - осторожно поинтересовался Вениамин. - У тебя что, с отцом была одна книга на двоих?
- Нет, - сказал Платон, справившись наконец с комком в горле, - я прочел эту книгу не очень давно и, скажу вам честно, с годами мне все больше кажется, что одной такой книги некоторым людям вполне достаточно для осознания сущности жизни.
- А мы на тему осознания жизни, - сказал Веня, - как раз кое-что припасли.
Он пошел в коридор, притащил рюкзак, долго рылся в нем, потом выудил длинную бутылку с узким горлышком, заткнутую самодельной пробкой.
- Неси стаканы, Тони.
- Что это?
- Ракия. Отличная штука. Не сразу шибает, а погодя. Успеем поговорить в сознанке.
- Нет, ребята, спасибо, но я не пью крепкие спиртные напитки.
- Это не напиток. Это ракия. И мы не собираемся ее просто так пить, да, Федька?
- Да. Мы будем пить ее на конкретную тему. Мы будем отца поминать. И ты, Тони, будешь последним...
- Не обзывай дядю Тони, он и так не в себе, - заступился за Платона Веня.
- Я хотел сказать, что он будет последним козлом, если не выпьет за помин отца.
- Вот и не обзывай. Он выпьет, да, Тони?
И Платон сделал совершенно зверский глоток из высокого бокала богемского стекла.
Восстановив дыхание, он обратил внимание, что пробка из бутылки обернута какой-то не очень чистой тряпицей.
- Старик в гостинице подарил, - заметил его интерес Веня. - Он сам делал ракию. Мы попробовали, пока у самолетов маялись, чтобы зря ее не тащить, и одобрили.
- Класс, - кивнул Федор. - Теперь за поминки души. Давай стакан, Тони. Что ты в него вцепился?
- А перед этим за что пили?
- За помин тела. Ты видел его мертвое тело, Тони?