- Вода очень теплая. Меня знобит от волнения - я боялась раздавать морского ежа - их здесь полно.
Остин снял пиджак и укутал плечи девушки.
- Пойдем-ка, новорожденная Венера, - обняв подругу, Дани направляясь с ней к дому. - Я буду сочинять для тебя песни. Когда-то я просто блистал в гимназическом хоре. Помнишь, Ехи, - "Песнь моя летит с мольбою"? - напел он уже издали.
Йохим, задержавшийся на берегу, метнул в воду круглую гальку, не уверенный, что последует всплеск - так тиха и бездонна была черная гладь. Но вода ответила... Йохим колебался. Он понимал, что не сможет рассчитывать сегодня ночью на общество Дани, но не знал, как поступить - остаться ли в саду или составить компанию Нелли. Вопрос решился просто.
-Не удостоюсь ли я чести быть приглашенной на вашу веранду, австрийский жених?, - насмешливо спросила Нелли. - Я буду паинькой никакой антибуржуазной пропаганды и безнравственных высказываний. Мы будем беседовать... о Шуберте...
Йохим проводил девушку к себе и они, не зажигая свет, устроились в креслах, казалось, нависших над черной пропастью. Было темно и тихо, только угольком алела сигарета Нелли и остервенело трещали в кустах цикады. Девушка уселась, подобрав под себя длинные ноги, и подняла лицо к звездному небу.
- Фу, черт, опять пропустила, - огорчилась она. - Уже вторая звезда свалилась, а я так ничего и не успела загадать.
- А если бы успела, то что? - поинтересовался Йохим.
- Ох, и не знаю. Так много всего надо - большого и маленького, что всей этой прорве звезд пришлось бы обрушиться сплошным дождем... Ну, для начала хочу, чтобы сегодня - было всегда. Чтобы всегда было так хорошо, как сегодня, чтобы висеть так, над затаившейся бездной, а в кресле напротив....
- Понял, понял, - прервал Йохим, - Твой босяк-индус или Ален Делон в подлиннике.
- Ты удивишься, - Нелли загадочно улыбнулась, - но я уже целый час жду, когда ты докажешь мне, что мой последний вопрос там на палубе, был совершенно идиотским...
И снова Йохим оказался в головокружительной тесноте южной ночи и теплого женского тела. И снова, как тогда, на чердаке, забыл обо всем, становясь другим...
- Все-то ты врал про себя, жених, - подытожила Нелли, растянувшись на животе поперек "супружеского" ложа. Она с удовольствием курила, стряхивая пепел в стоящую на ковре пепельницу. - Я далеко не гадалка, но возьмусь пророчить - у тебя вперед еще ого-го что!
- Звучит весьма двусмысленно. Но сейчас я могу присягнуть, что если даже завтра мы все заболеем чумой, или над Ла-Маншем пронесется свирепый тайфун, я буду считать эту поездку самой удачной в моей жизни, - отозвался из темноты Йохим.