Базел раньше не мог даже вообразить себе обоза, представляющегося столь соблазнительной добычей. Такое у кого угодно способно возбудить жадность, думал он. Но он понял, чем объяснялся размер каравана, когда взглянул на карты Килтана.
Дороги в Эзгане были не хуже, чем в Харграме, но большая часть купцов предпочитала, если это было возможно, перевозить товары по воде. К несчастью, лучший водный путь – могучая река Копейная и ее приток Хангнисти, судоходный фарватер которых простирался от Равнины Ветров в Сотойи до бухты Борталык в стране Пурпурных Лордов, – был недоступен эзганцам. Хангнисти донесла бы их прямо к Копейной, но до этого она пересекала земли Конокрадов и Кровавых Мечей, а затем Вурдалачью Пустошь. Ни один купец не отважился бы дразнить градани, и даже градани не решались совать нос в Вурдалачью Пустошь.
Таким образом, вся торговля Эзгана, Королевства Даранфел и Герцогства Морец шла через дороги, ведущие в Дерм, столицу Баронства Эрнос, что на реке Сарам. Выше Дерма эта река изобиловала мелями, порогами и быстринами, но к югу от города баржи доставляли товары по нижнему течению Сарама и рекам Морван и Белвотер до бухты Колвания. Как сказал Риантус, их караван был последним в году, и все хотели отправить с ним свои товары.
Это не делало задачу охраны легче. Риантус хорошо тренировал своих подчиненных, но шесть недель ожидания в лагере во время сбора каравана сказались на них расхолаживающе. Охрана других купцов была разношерстной: встречались и опытные воины, и новички, и всякий сброд. Риантусу потребуется несколько дней, чтобы в них разобраться, а пока придется рассчитывать только на своих людей. Патрули будут курсировать вдоль обоза, разведчики – проверять места, где может таиться опасность. При этом устают люди и животные, накапливается раздражение.
Базел видел все это. Его-то положение было вполне терпимым. Хартан был строгим начальником, но смог заслужить уважение градани. Базел, как и обещал ему Риантус, оставался все время при колонне. Брандарк же был назначен в один из конных отрядов вместе с Шерганом. От этого неприязнь, которую даранфелец питал ко всем градани, только усилилась. Вскоре он начал бормотать себе под нос что-то о «шпионах», разведывающих слабые места каравана, чтобы сообщить об этом своим друзьям-разбойникам.
Ненависть не сделала Шергана и его приверженцев полными идиотами, поэтому Базела они решили оставить в покое. Никто не желал противостоять гиганту невооруженным, а нарушать запрещение применять оружие они боялись. Кроме того, они видели, как он рубится на мечах: Риантус умышленно поставил самых опасных из них противниками Базела в тренировочных боях.