Перед ней была та самая девочка с фотографии, невозможно было даже предположить, что она только что плакала и кричала на весь дом: темная прямая челка в полном порядке, а на бледном личике — ни следа слез. Прелестные, глубоко посаженные глаза смотрели оценивающе:
— Так это ты — Дженет?
— Да.
— Это ты играла со Стар и Нинианом в Дарнахе?
— Конечно.
— Врешь. Я знаю еще трех Дженет. С Нинианом было интересно играть, правда?
— Да, — снова сказала Дженет.
Глаза девочки внимательно вглядывались в не" — серые, но такие темные, что казались черными. Дженет стало любопытно, что же такого увидели эти глаза. Но едва она так подумала, Стелла протянула ей руку и сказала:
— Пойдем посмотрим мою комнату. Твоя рядом. Вообще-то это комната няни, но она уехала в отпуск. Я два часа кричала.
Ладошка в руке Дженет была ледяной.
— Почему?
— Я не хочу, чтобы она уезжала.
— Ты всегда кричишь, когда тебе что-то не нравится?
— Да, — просто ответила девочка.
— Очень плохо.
Девочка замотала темноволосой головкой.
— Нет, очень даже хорошо. Все затыкают уши. Тетя Эдна говорит, у нее лопаются барабанные перепонки. Ну и пусть.
Знаешь, как я орала, когда ты пришла?
— Слышала, — ответила Дженет. — А почему? Почему ты так кричала?
Они уже поднялись на верхнюю площадку лестницы, от которой вправо и влево уходили два коридора, когда девочка потянула ее за руку.
— Нам сюда, — сказала Стелла, сворачивая направо. — Я не хотела, чтобы ты приезжала.
— Почему?
Девочка набрала побольше воздуха.
— Я хотела полететь со Стар на самолете — вот было бы здорово. Поэтому я стала кричать. Если долго кричать, все получится… — Голос девочки стал совсем тихим, ладошка крепче сжала руку Дженет, а темные брови сошлись у переносицы. — Не всегда, но иногда получается. Меня не остановишь — бесполезно. Джоан отшлепала меня перед твоим приходом, но я только громче стала орать.
— Это Джоан открыла мне дверь?
Стелла энергично закивала.
— Джоан Катл. Тетя Эдна говорит, что она очень хорошая, а по-моему, она неженка. Даже отшлепать как следует не может — только хлопает ладонью, это совсем не больно. И вообще меня нельзя шлепать — это очень плохо. Стар очень рассердится, если узнает. Ты думаешь, что я трудный ребенок? Дядя Джеффри всегда так говорит.
— Надеюсь, что нет.
Они вошли в комнату, похожую на детскую. Из окна открывался вид на прелестные зеленые лужайки, спускавшиеся к ручью, но Дженет не успела их рассмотреть, как ее снова потянули за руку:
— Почему ты сказала, «надеюсь, что нет»? Это же так интересно.
Дженет покачала головой.
— Это совсем неинтересно, к тому же обидно — радоваться нечему.