— Каким домочадцам?
— Вы слышали, что сказала Мейсон — что мистер Джеффри и его жена были на лестничной площадке, когда Мириэл обвинила ее в распространении сплетен. О том, что клочок ее платья был найден на живой изгороди, окружающей пруд, было сказано достаточно ясно. Они могли это слышать. Мистер Ниниан Рутерфорд и Симмонс были в холле внизу. Они тоже могли слышать, о чем шла речь.
Фактически Мейсон сама заявляет, что они все слышали.
И вы предполагаете, что завтра хоть один человек в этом доме не будет знать, что мисс Мириэл была в тот вечер у пруда? Или вы верите, что эта новость не выйдет за пределы дома?
— Что вы имеете в виду? — спросила Адриана.
— Вам нужно, чтобы я это вам сказала?
— Конечно.
И мисс Силвер ответила спокойным, ровным голосом:
— Вполне возможно, что появление мисс Мириэл у пруда никак не связано с мисс Престон и ее смертью. Она могла прийти туда и уйти, так и не увидев ее. А возможно, что она видела мисс Престон и стала свидетельницей ее смерти. Возможно, она в этой смерти замешана. Возможно, оставаясь незамеченной, она видела, как причиной этой смерти стал кто-то другой. Мне нет необходимости указывать вам, что в подобном случае ей может угрожать опасность.
— Не слишком ли сильно сказано? — спросила Адриана резко.
Мисс Силвер неодобрительно кашлянула.
— Иногда нагнетание страха и обиды может форсировать развитие трагических событий.
— На это я бы ответила «Вздор!» — хрипло проговорила Адриана.
— Но не отвечаете?
— Пока нет. Что мне теперь делать?
— Отошлите куда-нибудь мисс Мириэл и уезжайте сами.
Пусть все это волнение немного уляжется.
Возникла пауза. После довольно долгого молчания Адриана сказала:
— Боюсь, я плохо это умею — убегать.
Никто и не ждал, что вечер будет приятным. Слишком много разногласий, опасений и обид занимало мысли шестерых обитателей Форд-хауса, собравшихся после обеда в гостиной. Из-за задернутых серых бархатных портьер и серого ковра под ногами казалось, что все вокруг затянуто туманом — не тем, что подбирается все ближе и ближе, мешая дышать, а таким, который просто окружил кольцом и покуда ждет. Было время, когда Адриана согревала и озаряла гостиную одним своим присутствием, но не сегодня.
Этим вечером на ней было отороченное темным мехом серое бархатное платье, почти сливающееся с портьерами и ковром. Промолчав весь обед, она намеренно хранила безмолвие и дальше, держа на коленях книгу, которую и не думала читать, только время от времени перелистывала страницу. Когда с ней заговаривали, она односложно отвечала и снова погружалась в отстраненное молчание.