На обратном пути, тревожно озираясь, нам перебежала дорогу черно-бело-рыжая кошка. Я незлобно посетовал на плохую примету и трижды переплюнул через левое плечо.
- В церковь так и не зашли, - укоризненно сказала Лена. - Ну-ка, поехали сейчас же. Церковь "Всем скорбящим радости", где служатся панихиды в марте по Анне Ахматовой, еще не была освещена, но уже мерцали огоньки затепленных лампад и, потрескивая, оплавляясь свечи перед иконами. Поставили и мы свои перед Николаем-чудотворцем, истинно русским святым. Он смотрел на нас добрыми печальными глазами, благословлял правой рукой, а в левой держал священное писание, раскрытое на странице, где на старославянском было начертано изречение. Непонятные, но узнаваемые буквы похоже складывались так: во все времена будет учение Его и много людей потерянных обретут веру свою...
Недаром хмурилось небо целый день - пошел первый зябкий снег, словно кто-то швырял пригоршнями мелкую белую крупу, сеял снег, которого нам так будет не хватать в тропиках...
- Что за безобразие,
уезжают в Азию,
дикие народы
ждут уже полгода.
Скажем на пороге
да хранят вас боги:
Будда с Богородицей
и Аллах с Кораном,
Шива и кто водится
в небесах как главный.
Там не зазнавайтесь
в снег ли, под дождем
только возвращайтесь,
мы вас очень ждем!
С таким тостом первым поднял бокал наш застольный поэт и бард Сергей Владимов.
- Ура!.. Горько!.. - закричали гости. Полный дом, еле усадили. Действительно, как на свадьбе. Только если свадьба вершится по отработанному веками ритуалу, то за нашим столом течение встречи поначалу замедлялось заводями молчаливых пауз, лишь попозже зашумел перекат мелких разговоров, зазвучали напутствия.
Запомнилось, как хорошо сказала Аленина подруга:
- Будь мудрой, как сова, и верной, как собака.
И подарила Ленке два брелочка - пучеглазую сову и желтого пу- делечка.
Достали гитару, пели, и растаял ледок отчуждения, и распустились узелки нервного напряжения, все-таки люди - хорошие, если бы не жизнь...
Глава девятая
Побаливала голова. Где же я вычитал эти строки: "Он проснулся тем утром, когда воздух казался сухим, а вода - вкусной." Это про меня и про то утро.
- Сегодня можешь получить служебные паспорта, я договорился, - порадовал меня кадровик. - Давай-ка твой серпастый, молоткастый. И супруги тоже.
Хотелось пить. Чего он тянет? Очки напялил, переворачивает лист за листом. Мой отложил, взялся за Ленкин, опять мой взял.
- А ведь тебе летом сорок пять исполнилось, - задумчиво протянул он. - Когда начали оформлять твои документы, помнишь, почти год назад, тебе еще не было сорока пяти, а теперь есть.