"Славные же мы конспираторы, - подивился генерал. - Он меня Фотий Иванычем, я его - Галаганом. Уж будто не знают немцы, кто такой Фотий Иваныч. А про него - уже, поди, во всех наушниках вой стоит: "Ахтунг! В небе - Галаган!""
Вся шестерка наших пронеслась над Днепром и вскоре вернулась, освещенная где-то уже всходившим солнцем, которого еще не было на земле и воде. "Юнкерсы" расходились в разные стороны; тот, что нападал, теперь, сильно накренясь, входил в разворот, чтобы уйти.
- По-английски уходишь, не попрощавшись? - возмутился Галаган. - Куда ж это годится? Не-ет, не уйдешь.
Немец, зная отлично, что в прямом полете "кобра" его настигнет легко и все спасение лишь в одном его преимуществе - маневренности, пролетел с километр и повернул обратно. Галаган со своим ведомым, пролетев много дальше, пропали из виду и показались не скоро. Пожалуй, теперь уже немцу было не до паромов с танками, обе свои подвесные бомбочки он сбросил как попало, совсем в стороне, только бы облегчиться; и не так страшны ему были все те, что плыли под ним по всей ширине реки, ничем не защищенные, такие удобные, ну разве что излишне разбросанные мишени; из этой игры он выключился вовсе, включился в другую игру, на другом этаже, в не лишенную увлекательности воздушную дуэль с русским асом, где ставкой была уже только собственная жизнь, а выигрышем - уйти от смерти. Но на что надеялся немец? Что вот так и будет он уворачиваться от сверхскоростной, но неповоротливой "кобры", пока у нее не опустеют баки? Опять с ревом, буравящим уши и мозг, промчался "юнкерc" над паромом - так низко, что показалось, он ногою шасси сшибет с генерала фуражку. Верно, был у немца расчет, что преследователь остережется расстреливать его над головами своих. Он имел радио, но не знал русского - и не знал Галагана. Вот уж чего мог немец не опасаться, так это генеральских пулеметов. Расстрелять в воздухе - это не удовольствие было для Галагана, удовольствие было - набить морду...
Разогнавшаяся "кобра" настигла "сто сорок шестого" с таким избытком скорости, что можно было подумать, она либо опять проскочит мимо и придется возвращаться, либо врежется ему в хвост. Но, не долетев метров с полсотни, она вдруг взмыла круто, почти вертикально, и оттуда, с далекой высоты, переворотом через крыло повернула обратно, западала вниз, вниз, уже сомнений не оставляя, что вот сейчас расплющится об воду. Генерал Кобрисов, глядя завороженно, с колотящимся сердцем, все же упустил непонятным образом, когда же прекратилось падение и как оказался Галаган ровнехонько у "Юнкерса" за хвостом. Воздушный стрелок "Юнкерса" уже, видно, был ему не опасен - то ли убит, то ли кончились у него патроны; черный ребристый ствол пулемета задрался кверху и болтался из стороны в сторону.