— Здесь, в больнице.
— А домашний адрес не сообщите?
Лариса Алексеевна улыбнулась и продиктовала свой домашний адрес. Смирнов взял с блюдца последнее печенье, положил его в рот и, наслаждаясь вкусом, констатировал:
— Ваш муж, верно, счастливый человек. Вы так замечательно печете!
— Я в разводе.
— Аналогично! — еще никогда этот факт так не вдохновлял Смирнова.
Утром Смирнов на своем рабочем столе обнаружил экспертное заключение пиротехника. Бегло просмотрев его, он остался недоволен. Зачем было разводить бодягу на четыре страницы, расписывая возможную схему взрывного устройства, динамику струи, если в последнем абзаце он написал, что химических и механических следов применения взрывчатого вещества не обнаружено. Придется отправить останки монитора на экспертизу в областное управление. Стоило ли идти к Петровичу ругаться, Смирнов еще не решил, как в это время в кабинете появился счастливо улыбающийся Ковалев:
— Hе спеши, — сказал ему Смирнов, — сначала я выложу, все что знаю, ты добавишь, что узнал в Ростове.
— Hеужели нашелся?
— Hашелся, куда бы он делся? — Смирнов не стал вдаваться в подробности, рассказывать про свой промах, а просто выложил факты. Ковалев слушал с довольной улыбочкой:
— Все-таки не зря я ездил! — воскликнул он. — Знаете, кто был за рулем автомобиля во время аварии? Оголовский! Жена Физгеера погибла, сам Физгеер получил травму черепа, а Оголовский отделался ушибами.
— Вот оно! Есть мотив! Эпилептики злопамятны и мстительны. Физгеер считает Оголовского виноватым в гибели своей жены и в своей болезни. По случайности, Оголовский оказывается в нашем городе, встречает Физгеера, который пытается продать свою программу, тут подворачивается ссора с Бородой. Физгеер предлагает для опробования программы устроить дуэль, и поскольку он хороший химик, он подстроил взрыв монитора, так что даже Петрович не смог найти следов взрывчатки. План великолепный, но поскольку чувство меры ему отказывает, или сказывается его техническая неграмотность, он упускает из виду, что монитор сам по себе не может взорваться и это его демаскирует.
— Это еще не все! — лукаво улыбаясь добавил Ковалев, — Физгеер и Оголовский вместе работали над каким-то секретным боеприпасом. Пока Физгеер валялся в больнице, Оголовский патент оформил только на себя. Гонорар, госпремия и вся слава достались одному. Может для Физгеера важнее, что его обокрали интеллектуально и материально? Все это мне выдала одна бабулька, которая работала в одном отделе с нашими подопечными. Она говорит, что Оголовский оформил патент на себя считая, что Физгеер не выживет.