- Это дело, - сказал Прендерби с энтузиазмом. - Если вы не против, я позже зайду к вам, узнать, как развиваются события. Привет.
Он замолчал и, прежде чем покинуть комнату, прислушался. Со стороны коридора донесся шум.
- Кто-то идет сюда по коридору, - сообщил Прендерби. - Послушайте! Если вам все равно, давайте продолжим этот театр. Я заберусь в эту штуку.
С этими словами он проскользнул в огромный гардероб и закрыл за собой резную дверцу как раз в тот момент, когда шаги в коридоре затихли и кто-то постучал в дверь.
Открыв ее, Аббершоу увидел доктора Уитби. Он выглядел растерянным. Жидкие седые волосы слиплись и свисали на лоб, руки заметно подергивались.
- Доктор Аббершоу, - начал он, - извините, что беспокою вас так поздно, но не могли бы вы помочь нам?
- Конечно. В чем дело? - Джордж был само радушие, и его собеседник тотчас же воодушевился.
- Думаю, вы знаете, - продолжал Уитби, что я являюсь личным врачом полковника Кумба. Он инвалид уже несколько лет, осмелюсь доложить вам. Дело в том, что случилось несчастье. Мы знали, что оно вот-вот произойдет, но это не умаляет нашего горя. Этим вечером приступ у полковника оказался роковым.
Реакция Аббершоу была верхом театрального мастерства: он застыл с поднятыми в изумлении бровями и открытым ртом.
- Боже мой! Какое горе! - воскликнул он с напыщенностью, которая придает молодым людям такой глупый вид. - Какое горе, - повторил Джордж уже с новой интонацией, словно какая-то другая мысль внезапно пришла ему в голову. - Значит, конец вечеринке.
Доктор Уитби раздумывал.
- Ну, - промолвил наконец он, - мы думаем, что нет.
- Не конец? - воскликнул Аббершоу, изумление его было настолько сильным, что доктор поспешил объяснить.
- Покойный был очень эксцентричной личностью, - сообщил он. - Его последней волей, высказанной перед самой кончиной, было желание, чтобы вечер продолжался.
- Небольшое испытание для всех, - прокомментировал Аббершоу.
- Именно так. Вот почему я пришел к вам. Полковник всегда настаивал на том, чтобы его немедленно кремировали после смерти. Поэтому заранее были сделаны все приготовления. Остались только формальности со свидетельством. Не могли бы вы оказать такую любезность и подписать его?
Он замолчал в нерешительности. Но Аббершоу с готовностью ответил:
- Сэр, все, что в моих силах. Пойдемте сейчас прямо туда.
Последние следы нервозности исчезли с лица Уитби, и вздох облегчения вырвался у него, когда они с Аббершоу шли по коридору к комнате полковника.
Комната эта оказалась большой, старомодно обставленной, с высокими потолками и плохим освещением. Одна стена была обшита деревом, другая задрапирована тяжелыми занавесями, старыми и пыльными. Совсем не такой представлялась Джорджу спальня ветерана-воина.