– Совсем не так, – сказал я. И объяснил, что в мое время спортсмены были моложе и счет складывался стихийно в процессе игры.
– Я не понимаю, что значит стихийно, – сказала она. – Кто-то же все-таки этот счет устанавливал.
– Да никто не устанавливал! Просто игроки бегали по полю, пинали мяч, били по воротам, и кто больше заколотит, у того больше и счет.
– Но это же волюнтаризм, – сказала она возмущенно. Это, выходит, кто быстрей бегает или сильнее бьет, тот больше и забивает?
Ну да, – сказал я, – именно так. Правда, в годы расцвета коррупции бывало так, что одна команда давала взятки другой и тогда счет определялся иначе.
– Вот видишь, – сказала Искрина. – Значит, была почва для злоупотреблений. А сейчас такого не может быть. Сейчас Спортивный Пятиугольник устанавливает счет в зависимости от положения той или иной команды, от того, насколько игроки дисциплинированны, как изучают произведения Гениалиссимуса и к какой категории потребностей они относятся. Не может же быть так, чтобы команда общих потребностей безнаказанно забивала мячи команде повышенных потребностей!
– Чушь какая-то, – сказал я. Но если ты заранее знаешь, чем дело кончится, зачем смотреть?
Искрина пожала плечами:
Когда ты пишешь роман, ты тоже знаешь, чем он кончится.
– Вот именно, что не знаю, – возразил я. То есть, когда я принимаюсь за роман, у меня бывают какие-то планы, но потом герои начинают вытворять чего хотят, и кто из них кого задушит, это уже зависит от них. Вот тоже и с этим Симом. Твои начальники пристают с ножом к горлу, чтоб я его вычеркнул, а я не могу, у меня просто рука не поднимается.
Она спрыгнула с кровати и выключила телевизор.
– Слушай, – сказала она мне шепотом, а как выглядел этот Сим?
– Ну как? сказал я. – Ну такой… роста… ну, скажем, среднего. И вот такая бородища.
– Посмотри сюда, сказала она и, вытащив из-за пазухи свой пластмассовый медальон, раскрыла его. – Это он?
Мне показалось, что произошло что-то потустороннее. Как будто в комнату влетел и тут же вылетел из нее кто-то невидимый. С маленькой вделанной в медальон фотографии на меня пристальным и недобрым взглядом см о грел Сим Симыч Карнавалов.
– Ну как, ознакомились? – спросил маршал, когда я вытащил из-за пазухи книгу, порядком помятую.
– Да-да, прочел, – сказал я.
Мы были в его кабинете одни, он велел секретарше, чтобы она никого не пускала и никого не соединяла по телефону.
– Ну и как? – спросил он, заглядывая мне в глаза.
– По-моему, неплохо, – сказал я. Совсем даже неплохо. Я бы даже сказал, хорошо, замечательно даже.