И когда женщина-маг начала излагать собственную систему учета расходов на ведение домашнего хозяйства, Верран не выдержала.
- Порекомендовали бы вы эту систему герцогу, - сказала она. - Может быть, это помогло бы ему урегулировать внешний долг перед Гард-Ламмисом, Хурбой и Стреллом.
Все это было с ее стороны чистым блефом. На самом деле Верран почти ничего не смыслила в экономике.
Вей-Ненневей с улыбкой посмотрела на Грижни.
- Похоже, эта малютка неплохо здесь освоилась.
- Она никоим образом не лишена интеллекта, - ответил Грижни.
- У таких новостей ноги сами растут, - несколько сухо заметила Верран.
- Герцогу, моя дорогая, мои советы так же понравились бы, как и советы вашего мужа. Он терпеть не может, когда Избранные вмешиваются в его дела. К тому же ему внушили, будто те из нас, кто не в восторге от его политики, собираются свергнуть его и усесться на его место.
Верран кивнула. Это уже было интересней.
- И что же, он прочит вас на роль герцогини?
- Маловероятно, что именно я, пожилая женщина, стану претендовать на трон. Но герцог полагает, что в случае чего я захочу поддержать какого-нибудь более реального претендента.
- А вы поддержите? - спросила Верран.
Вей-Ненневей удивленно приподняла брови.
- Я уже объяснял леди Грижни, что худшие подозрения его высочества являются совершенно беспочвенными, - заметил Фал-Грижни.
Заговорил он в своей всегдашней внешне невозмутимой манере, но Верран расслышала за его словами нечто большее. Лишь особо тренированный слух был бы в состоянии уловить эти обертоны. Верран остро взглянула на мужа. Его угловатое лицо оставалось бесстрастным, губы были плотно поджаты. И лишь глаза горели подозрительно ярко - или так казалось при свечах?
Грижни почувствовал ее пристальный взгляд. Он повернулся к жене, и их глаза встретились. В это мгновение Верран решила, что поняла его правильно. И вновь обратилась к Вей-Ненневей:
- Так поддержали бы или нет?
- Это трудный вопрос, дорогая моя. Мне кажется, герцог ведет город-государство прямехонько в пропасть. И все же я не смогла бы поддержать переворот, предпринятый одним из Избранных.
- А почему, мадам? Раз уж он такой скверный правитель...
- Дело не в этом, - терпеливо объяснила Вей-Ненневей. - Или, по меньшей мере, не только в этом. В первую очередь вмешательство в государственные дела представляет собой отступление от правил ордена Избранных, ибо тем самым извращается сам смысл нашей деятельности. Чародей, пренебрегающий Познанием ради достижения политических целей, непременно обнаружит, что его мощь уменьшается.