– А ты? – тут же задал встречный вопрос полковнику Рублев.
– Все. Точно тебе говорю, никто из наших никакого рейда в районе бара «Парадиз» не совершал. И вообще в этот день три четверти личного состава находилось на учебных стрельбах, так что не забивай ты мне голову. Он, наверное, от жены прячется с телкой какой-нибудь, вот поэтому и дома не ночует.
– У вас какое-нибудь подразделение с англоязычными шевронами имеется?
– Ты что, с ума сошел! Мы пока еще ни на ФБР, ни на ЦРУ не работаем.
– А что, собираетесь? – усмехнувшись, поинтересовался Рублев.
– Приказа пока не было, – развел руками Панфилов. – Вот ты всегда так, Борис, нужно тебе что-то – появляешься.
А так, чтобы в гости заехать, посидеть, поболтать – не дождешься.
– Ты же знаешь, некогда, – комбат опустился в одно из кресел для гостей и, глядя прямо в глаза полковнику Панфилову, сказал, – Достань мне сводку происшествий, начиная от прошлой пятницы и кончая сегодняшним днем, Не сложно для тебя?
– Ты себе представляешь, Борис, что это такое?
– Представляю.
– Это документ.
– Знаю.
– Только смотри, потом, если какая проблема, я тебе этой сводки не давал, а ты ее в глаза не видел.
– Заметано.
Полковник Панфилов поднялся из-за стола и посмотрел на комбата.
– Я тебя сейчас здесь минут на пятнадцать запру.
Клаустрофобией не страдаешь?
– Смотри, если не придешь вовремя – двери высажу! Не люблю ждать.
– Ты хотя бы минуть пять сверху подожди, а потом выламывай.
Мягко защелкнулся замок, и Борис Рублев остался один в кабинете полковника Панфилова. Комбат развернул к себе монитор, на котором застыл человечек с ружьем. Он стоял на составленных в штабеля ящиках, а вокруг него суетились мерзкие существа и с каждой минутой их становилось все больше.
– Не настрелялся еще Василий, – пробормотал Борис, с отвращением глядя на экран.
Хозяин кабинета появился раньше, чем обещал. Он нес в руках целую охапку бумаги – длинную ленту шириной с машинописную страницу, всю испещренную мелким убористым текстом.
– Вот тебе сводки, Борис. Если поможет – рад буду. А теперь не мешай.
Полковник Панфилов подвинул к себе клавиатуру.
Человечек с ружьем ожил, расчищая себе дорогу к следующему штабелю ящиков.
Комбат, тяжело вздохнув, расправил бумагу длиной метров пять, и принялся читать ее с самого начала. Сперва он пытался прочесть о каждом происшествии, но узнав подробно о десяти кражах, трех попытках изнасилования, одном убийстве, Борис Иванович сравнил объем прочитанного с тем, что еще осталось прочесть.
«Если и дальше так пойдет, – подумал он, – сидеть мне здесь до завтрашнего утра».