– С ума сойти можно! – глядя на него проговорила Наташа и подцепила на пластмассовую вилку последний кусочек пиццы.
– Что тебе не нравится?
– Впервые вижу, чтобы так чай и сок пили.
– А как надо?
Девушка задумалась.
– Я бы сначала сок выпила, затем чай.
– Все равно в животе перемешается, – резонно заметил комбат.
– Ну и логика у вас!
– С ней-то, девонька, у меня все в порядке.
– Наверное, я безнадежная эстетка.
Наташа вынула из салфетницы последний листок, похожий на школьную промокашку, и приложила его к губам. Вытерла о него пальцы, скомкала и бросила в тарелку.
– Пошли.
Уже возле дверей, ведущих из бистро на улицу, комбат остановился.
– Если хочешь быть со мной и дальше, то не хами. Ясно, Наташа?
– Ясно, – кивнула девушка и добавила. – Это у меня непроизвольно получается. Недержание, значит.
Когда они проехали еще кварталов пять, комбат, хитро усмехнувшись, поинтересовался.
– Ты ничего не забыла?
– Нет.
– Уверена?
– Да.
– А кто-то о туалете вспоминал…
Наташа почувствовала себя страшно неловко. Конечно же она не забыла о высказанном вслух желании, но в бистро она постеснялась напомнить об этом Борису Рублеву.
– И что мы теперь будем делать?
– Не знаю, – нервно повела плечами Наташа и зло добавила, – у вас, наверное, это семейное.
– Что?
– О туалетах говорить. С Андреем я познакомилась, когда он пытался уверить меня, что у его друга смертельный понос. А теперь и вы…
– Не я о туалете речь завел.
– Да, я хочу в туалет и, по-моему, это нормальное желание для человека, в двенадцать часов дня вышедшего из дому, – говоря это, девушка стучала кулачком по приборной панели. – И идиот тот, кто об этом не задумывается. Не хочу думать о вас, как о хаме. – Совсем не обязательно говорить об этом вслух.
– Выговорилась? – спросил Борис Рублев, заворачивая во двор и вглядываясь в номера подъездов.
– Да, выговорилась.
– Все приехали, – он остановил машину, – выходи.
– Вы что, снова издеваетесь? Или, может, вообразили себя папашей с маленькой девочкой, которой можно сказать «пойди сделай пи-пи в кустики»?
– Пошли, – комбат чуть ли не силой вытащил ее из машины и повел к подъезду.
– Пустите мою руку! – Наташа ткнула локтем Бориса Рублева под ребра. Но с тем же успехом в это же место его мог укусить и комар.
Руку ее он выпустил.
– Подъезд мне не подходит. И вообще, хватит надо мной издеваться!
– Никто подъезда тебе и не предлагает. Зайдем в квартиру, скажешь хозяину что тебе нужно… Разве не пустят двоих приличных людей?
– Не пустят! – убежденно произнесла девушка.
– А ты пустила бы?
– Я?
– Ты, ты.
– Я бы пустила.
– Пошли.