И вновь развязка их схватки откладывалась.
Рублев сообразил, почему бригадир еще до сих пор не набросился на него: хочет вымотать противника, израсходовать все его силы и лишь только потом, действуя наверняка, броситься на него, чтобы расправиться.
«Не выйдет, – подумал комбат, – я и не таких обламывал».
Он отступил на шаг и сделал вид, что споткнулся о лежащую на полу покрышку. Багор пошел вверх. Бригадир, ощутив свое внезапно возникнувшее преимущество, сделал неосторожный шаг вперед. Тут же крюк багра скользнул под его рукой и впился в плечо, разорвав прочную материю куртки. Гримаса боли исказила лицо бригадира.
Рублев дернул багор на себя, и его противник, насаженный на крючок, рухнул на пол.
Жалобно звякнул обух топора. А Борис Иванович не терял времени. Он, не давая бригадиру подняться, потянул его по пыльному полу и, когда тот оказался у его ног, вытащил крюк из плеча. Удар ногой – и топор отлетел в сторону.
Помня о привычке бригадира наносить удары ногами, Рублев затолкал его под машину и, навалившись на грудь коленом, опустил домкрат.
Лишенный колеса автомобиль, рамой придавил бригадиру ноги. Он задергался, но было уже поздно – ни вызволиться, ни ударить.
Теперь можно было и осмотреться. Второй автомеханик, уже немного придя в себя после удара, и не думал оказывать сопротивление. Он сидел, забившись под нижнюю стеллажную полку, и взглядом умолял лишь об одном: только не бейте, только оставьте меня в живых!
Бригадир зло ругался, обрушивая на голову комбата потоки проклятий, но теперь уже абсолютно не страшных и способных вызвать лишь одно – снисходительную улыбку победителя.
– Заткнись и лучше подумай о том, как выберешься из дерьма, – посоветовал ему Рублев, стягивая руки бригадира жгутом разноцветных проводов.
– Сдохнешь, сука! Убью! – шипел бригадир.
А комбат, завязав провода двойным узлом, взялся за ручку домкрата.
– Еще одно слово и…
– Козел! – прохрипел бригадир.
– ..и я опущу эту штуку до конца, ноги тебе отдавит вместе с яйцами.
Рублев перевел домкрат на один зуб вниз.
Бандит взвыл от боли.
– Я же предупреждал, – напомнил ему комбат и, недовольно покачав головой, вновь чуть-чуть приподнял машину.
Бригадир задышал часто и неровно.
– Твоя взяла.
– Теперь можно и поговорить.
Борис Иванович уселся на деревянный ящик, отчего тот сразу жалобно заскрипел и абсолютно спокойно, как будто бы разговаривал с незнакомым человеком на улице, спрашивая у него дорогу, проговорил:
– Значит, ты машинами крадеными занимаешься? На запчасти их разбираешь.
– Ни хрена я тебе не скажу!
– Посмотрим, – комбат коснулся ручки домкрата и легонько дернул ее.