У матери тут же всплыло в голове слышанное от дочери имя, повторенное ею не раз. «Семен Семенович? Неужели правда? – подумала женщина. – Неужели Маша ничего не придумала? Или тут подвох?»
Но человек, стоявший на площадке, ей понравился. Культурный, обходительный, на бандита не похож, хотя лицо властное, даже немного жестокое, если не принимать во внимание улыбку, широкую, как русские просторы.
– Я понимаю, Маши нет дома. Вот мой номер телефона, пусть перезвонит мне.
– Зайдите, – наконец оттаяла женщина. Цепочка звякнула, и Сиверов, не торопясь, переступил порог квартиры. Маленькая прихожая, в которой с трудом разминутся два человека, стоптанные тапки на полу, старый, расколотый телефонный аппарат, кое-как женской рукой стянутый прозрачной лентой. То, что в доме нет мужчины, Глеб определил сразу по тапкам – три пары старых тапок тридцать седьмого размера. Капала вода в ванной, журчал туалетный бачок.
– Вы не разувайтесь, я сегодня еще не убирала. По какому вы делу? – спросила женщина, когда Сиверов сел на стул.
– Семен Семенович попросил кое-что передать Маше лично. К сожалению, я не могу вам этого сказать, но поверьте, дело важное и оно касается безопасности вашей дочери. Это в ее интересах.
Женщина подалась вперед:
– Это правда, что Маша мне рассказывала? Глеб пожал плечами:
– Я не знаю, что она рассказывала Семену Семеновичу, не знаю, что она рассказывала вам. Меня попросили, я Семену Семеновичу обязан и согласился, отказать не мог.
– Вы по делу?
– Я проездом на пару дней, кое-какие вопросы… – расплывчато отвечал Глеб. – Если что, вот мой номер телефона, – и Сиверов подал карточку с написанным от руки телефонным номером.
– Кого спросить?
– Это мобильный, только я могу ответить.
– А вас как звать-величать?
– Федор Молчанов. Вы передадите Маше мою просьбу?
– Не знаю, увижу ли я ее в ближайшее время, – по глазам матери Глеб видел, женщина знает, как связаться с дочерью незамедлительно, но не хочет делать это в присутствии незнакомого человека.
– Хорошо, спасибо. Я пойду.., дела. «Маша здесь не живет, – решил Глеб, – слишком много ее фотографий выставлено в доме напоказ».
Он быстро сбежал вниз и в машине взял в руки телефонную трубку. Теперь она была напрямую соединена с черной коробочкой, присоединенной к телефонному проводу. В наушнике зазвучали щелчки. Глеб по старой привычке в уме считал щелчки, и, хотя номер высвечивался на жидкокристаллическом дисплее, для порядка сравнил. Привычка не подвела, он не ошибся.
– Сергея Ивановича можно?
– Кто его спрашивает? – послышался на другом конце провода хриплый голос.