Он прошествовал в свой просторный кабинет, обставленный в роскошном стиле богатого американского офиса. Сплошная стеклянная стена открывала великолепный вид на город, несколько обезображенный соседним небоскребом, который заслонял полнеба своей зеркальной тушей. Господин Набуки тщательно следил за тем, чтобы обстановка его кабинета и всех офисов "Набуки корпорейшн" шла в ногу с модой и даже, если это возможно, на полшага впереди нее. Это внушало посетителям уверенность в том, что дела фирмы идут наилучшим образом, что в целом соответствовало действительности. Правда, случались моменты - вот как теперь, к примеру, - когда вид собственного кабинета вызывал у господина Набуки сильнейшую идиосинкразию, но это касалось только его лично.
С подобающим величием глава корпорации занял свое место и огляделся, тщетно пытаясь преодолеть свое плохое настроение. Особенно раздражали его картины - большие квадраты взятой под стекло бумаги в тонких металлических рамах, испещренные какими-то размытыми линиями и пятнами, которые ровным счетом ничего не значили и имели лишь то достоинство, что идеально гармонировали с обстановкой кабинета. Пребывая в хорошем настроении, господин Набуки даже усматривал в этих плавных переливах цвета и бесформенных кляксах какой-то глубинный смысл. Однако сегодня он видел только несколько беспорядочно испачканных краской листов бумаги, вышедших из высококлассного японского цветного принтера. Да и вся остальная обстановка офиса казалась ему сегодня какой-то безликой и как будто не совсем настоящей. Она слишком часто менялась и потому была начисто лишена человеческого тепла и уюта. Глядя вокруг, господин Набуки чувствовал себя манекеном, сидящим в витрине дорогого мебельного магазина, сделанным из папье-маше или новомодного пластика чучелом в европейском костюме, призванным оживлять собой безликое скопище штампованной мебели. В сущности, это было не так уж далеко от истины. Глава корпорации, сидевший за сделанным из прозрачного небьющегося стекла замысловато изогнутым столом, действительно был не более чем ширмой, надувной куклой без прошлого и будущего, сохранявшей видимость жизни только на глазах у служащих фирмы и посетителей. На самом деле никакого господина Набуки Синдзабуро на свете не было, а если и был, то он не имел ничего общего с человеком, который сидел за столом в кабинете владельца корпорации Набуки. Этот элегантный седовласый японец, рассеянно игравший клавишами суперсовременного компьютера, был всего-навсего скорлупой, раковиной, внутри которой скрывался кто-то другой. Никто на свете не знал настоящего имени этого человека, - никто, кроме него самого. За долгие годы это имя можно было бы и забыть, но он старательно хранил его в памяти - Минамото-но Хорикава, последний потомок древнего аристократического рода, последняя зеленая ветка на засохшем от старости дереве... Впрочем, не такая уж и зеленая. Старость подкралась незаметно и уже занесла над ним свой отравленный клинок.