– Злоба рождает злобу, – сказал Холмогоров, – месть рождает месть и смерть рождает смерть.
– Легко говорить тем, кто там не был, – усмехнулся сержант Уманец, нагло глядя в глаза Холмогорову. Он злился на себя за первую нерешительность и теперь пытался отыграться.
– Обычно люди думают только о себе, – глядя на танцующее в печке пламя, сказал Холмогоров. – Все конфликты, недоразумения они воспринимают с одной позиции. Тяжело стать на сто-" рону врага и понять, о чем он думает. Наш враг – это зеркало, в котором мы отражаемся. Выпущенная тобою пуля непременно вернется.
– Почему это мною? – возмутился сержант Уманец.
– Ты разве не стрелял?
– Военный должен стрелять.., работа такая, – упрямо ответил Уманец.
Холмогоров чувствовал, как постепенно ОМОНовцы настраиваются по отношению к нему враждебно, не желая, чтобы копались в их душах. Закипел чайник. Сержант Куницын заварил чай в больших алюминиевых кружках, заливая чаинки крутым кипятком.
– Вы бы двигатель заглушили, чего зря бензин жечь? – предложил Иван Маланин.
Холмогоров утвердительно кивнул. Маланин выбежал на улицу, заглушил двигатель и принес ключи.
– Странно, у вас в машине нигде иконки не видно. Наши ребята иконки и крестики в кабинах навешали. Даже в БТРах теперь иконостасы, как в церкви.
– Бог должен быть в душе, – улыбнулся Холмогоров. – Потому повсюду иконы и навешали, что сомневаются, а есть ли у них в душе Бог.
– Значит, не надо иконки вешать?
– Почему? Можно и повесить. Сомневаться не надо, остальное – не так важно.
– Странный вы человек. Я вас еще тогда в Доме офицеров заприметил. Очень прямо вы ходите.
– Что в городе говорят? – не обращая внимания на замечание, спросил Холмогоров.
– Всякое, – вздохнул Куницын. – Одни говорят, что снайпер – чеченец, другие – будто чечены нашего наняли, третьи – будто это бандиты с ОМОНом разобраться решили, чтобы потом все на чеченцев списать.
– Понятно. А вы-то сами что думаете?
– Ничего мы не думаем, – поспешил заверить сержант Уманец. – Нам думать некогда и незачем. Есть приказ – выполняем, нет приказа – ждем.
– Что произошло в Чечне? – спросил Холмогоров.
И вновь все отвели глаза.
– Ничего, – буркнул сержант Уманец. – Воевали как обычно, зачистку проводили.
– Спасибо за чай, – Холмогоров отставил пустую кружку и стал у дверного проема, завешенного брезентовым пологом. – Не там вы ищете, – проговорил он, – нужно искать внутри себя. Тогда найдете, – он шагнул в моросящий дождь.
Тревожно мигал красным огнем светофор, укрепленный на шлагбауме. Сержант Куницын бросился на улицу. , – Ты куда? – крикнул вслед ему Уманец.