— Вопрос в том, имеет ли он право на это?
— То есть получил ли Стивен юридическое разрешение отдать плантацию рабам?
Я кивнула.
— Да, — с горечью подтвердил Адам, — получил.
Я пожала плечами:
— Значит, мне не удастся остановить его, дядя Адам.
Проницательные серые глаза вглядывались в меня. Тяжело вздохнув, Адам откинулся на спинку кресла, плечи его поникли.
— Боюсь, уже ничего нельзя изменить, — сказал он. — Когда твое письмо доставят на Ямайку, Стивен будет на пути домой.
— А зачем нам плантация? — спросила я, осененная неприятной догадкой. — Может, все же нужна? Мы в долгах?
Видимо, резкость моего тона насторожила Мерлина. Он поднял морду и пытливо поглядел на меня. Я нагнулась и погладила его шелковистую черную спинку.
— Нет, нет, дорогая, ничего подобного. Я вовсе не хотел тебя встревожить. Будущее Джайлза обеспечено.
— А нет ли долгов и закладных, о которых я не слышала?
— Нет, Аннабель, — твердо повторил Адам. — Ежегодный доход графа составляет около двадцати тысяч фунтов — и это после погашения всех расходов и выплаты пенсий старым слугам.
Что ж, весьма приличный доход.
— Вы хорошо управляете поместьем, дядя Адам.
— Спасибо, дорогая. — Он улыбнулся. Порция встала, потянулась и легла возле окна, на освещенное солнцем место.
— Есть ли новости о Джаспере? — спросила я.
Джаспер, сын дяди Адама, капитан кавалерии, последние два года воевал в армии Веллингтона в Испании.
— Вчера получили от него письмо. Кажется, Стивен не единственный Грэндвил, возвращающийся дрмой.
— Джаспер тоже?
Адам кивнул.
— Чудесная новость. Тетя Фанни, должно быть, на седьмом небе?
— Да. Не только она, мы все.
Мерлин, видимо, решив, что его сестра нашла самое лучшее место, поднялся, направился к окну и лег рядом с Порцией. На красном ковре они напоминали большие чернильные пятна.
— Проклятая война, — сказала я. — Надеюсь, она скоро закончится.
— Думаю, теперь, после взятия союзниками Парижа, это неизбежно.
— Какая радость вновь увидеть Джаспера! — воскликнула я.
Дядя Адам молча бросил на меня загадочный взгляд.
— Полагаю, Джаспер тоже захочет принять участие в охоте, — сказала я. Адам рассмеялся:
— О, Аннабель, как легко угадать, что ты скажешь.
— Я забочусь только о Джаспере. Если он не внесет денег, ему не удастся охотиться вместе с нами.
— Я внесу деньги за сына. Нельзя же лишать его такого удовольствия. В Испании ему пришлось весьма нелегко. — Адам поднялся.
— Кто собирает взносы — ты или Стэнхоуп?
— Я, дядя Адам. — Мне не удалось скрыть радость. — Но с этим вполне можно повременить до августа.
Я поднялась, чтобы проводить его. Собаки открыли глаза и зевнули.