- Надо за ним присматривать.
Под утро сквозь сон Шишкин услыхал, как скрипнула дверь, и проснулся.
За Окном стояла густая предутренняя синь. Должно быть, Илья вышел на двор.
Мужик лежал, ждал и слушал. Илья не шел. Родиону хотелось спать. Он перевернулся на другой бок.
Вдруг словно кто толкнул его. Родион проворно вскочил.
"Скоро же рассвело!" - подумал он с удивлением, глядя в окно.
Илюшки на печи не было. Исчезло и ружье его.
- Ушел на барсу! - воскликнул Родион и босой выскочил в сени. - Эй, Митька, живо собирай всех!
Дуня прибежала к Шишкиным.
- Я тебе, дядя, глаза выцарапаю! - кричала она. - Ты и тятя сами его распалили! Чего городили при нем! Он, знаешь, горячий какой? Про охоту слышать спокойно не может. Зачем его бередили? Хрыч ты старый! Я бы ночь не спала, его укараулила.
- Ну как я не уследил!.. - хватался Шишкин за голову.
Прибежал Спирька. Оба охотника, перепоясанные патронташами, с ружьями в руках пошли на лыжах по следу Илюшки.
Лыжня его шла по свежим следам зверя. Взобрались на отрог хребта и, тормозя ход, налегая на палки, помчались, падая вниз, в долину.
"Далеко же он успел уйти!" - думал Родион.
Вдруг Спиридон, быстро мчавшийся впереди, вздымая лыжами волны снега, резко повернулся и встал лицом к вершине. Из сугроба торчали красные космы шерсти и пятнистые бока барса.
- Эй!.. Тут тигра! Уже готова!
Родион поднял лапу зверя:
- Еще не остыла, теплая... Он ее недавно застрелил.
- Давай-ка перевернем!
Мужики вывернули зверя из снега.
- Ловко он ей попал!
- А вот и он сам! Эй, Илюха, вставай! - крикнул Родион, уверенный, что если охотник убил зверя, то сам жив.
В снежном заструге, как бы утонувши в нем, распластавшись, ничком лежал Илья Бормотов.
- Лицо в курже!
- Значит, дышит, - сказал Родион.
Илью пришлось растирать снегом. Он стонал. Рубашка его была в мерзлой крови.
- Он ее, видишь, застрелил, а она, уже пристреленная, его схватила. Вон сколько он пролетел, как распахал сугробину: хотел, видно, к дереву подойти... Все же он ее достиг!
Раненого привезли в деревню.
- Сокол ты мой ясный, это я тебя загуби-ила!.. - ревела Дуня, кидаясь к саням.
Илью подняли, и она увидела его растрепанные волосы и обезображенное страданием красное лицо с заледеневшими слезами на ресницах.
- Ох-ох!.. - застонал он.
Дуня, рыдая, кинулась к нему.
- Да отведите ее! - дико крикнул Родион. - Она только зря ему сердце травит. Ничего с ним не станет. Ты, Илья, не слушай ее!
- Караульщик ты несчастный! - кричала Дуняша. - Как не станет! На нем лица нет!
- Вот сейчас начнется карусель!.. - сказал Шишкин. - Пахом приедет... Это мужик крутой, он с нас за сына спросит... Что бы сделать? Старуху бы Кузнецову сюда, она быстро вылечит. А то, может, шаманку из Халбы? Растерянный Родион стоял среди толпы. Шапка его перевернулась задом наперед. - Или давай Козлиху! Есть своя лекарка, и ладно!