Одноглазый Покпа, хитро посмеиваясь, посоветовал завернуть барже корму, чтобы удобней было разгружать. Солдаты и каторжане, люди на реке неопытные, последовали его совету.
Баржа осела. Кто-то крикнул, чтобы не шевелили судна, но народ не слышал. Все налегли на заостренные бревна. Обшивка треснула.
- Да не троньте ее! - резко крикнул Максимов.
Доска от обшивки ударила в лодку со спасенными товарами. Ящики понесло по воде.
Доски рвались, трещали. Кого-то зашибло. С баржи бултыхались в воду мешки, ящики, тюки. Грузы понесло по реке. Довольный Покпа спешил за тюком мануфактуры.
...Офицеры обедали в избе у Кузнецовых. Набралось много разного народа. Все были возбуждены, каждому хотелось что-нибудь сказать начальству.
- Лоцманов нет хороших.
- Не знают, а берутся.
После обеда уцелевшим судам приказано было отваливать. По берегу ходили вооруженные солдаты и загоняли всех спасенных на баркасы.
Полицейские заметили и задержали Ольгу. Она покорно ждала, когда ее поведут.
- Отпусти ее, барин, пусть у нас живет, - просила Агафья полицейского офицера с рыжеватыми усами.
- Заплати, тогда отпустим, - холодно сказал тот.
- Что уж ты, барин? - удивилась Агафья.
- Двадцать пять рублей! - строго ответил полицейский.
Егор, стоявший тут же и слыхавший разговор, обмер.
Получив за Ольгу деньги, офицер спокойно положил их в бумажник и пошел, пошатываясь, к лодкам.
* * *
На косе у барж чернела толпа людей.
- Век за тебя станем бога молить, - говорил Егору рослый худой солдат. - Как это ты не побоялся идти в такую погоду?
Егор не стал отвечать.
- Чем тебя поблагодарить?
- Ничего не надо...
Унтер сказал, можно дать Егору штуку казенного сукна с разбитого судна.
- Надо!.. Надо! - подхватила толпа.
Но Кузнецов ничего не стал брать.
- За людскую-то жизнь!.. - ответил он.
Лодка его отвалила. Он снял шапку и поклонился отъезжающим.
* * *
Федор Барабанов утром поехал проведать своих бродяжек на покосе. Не доезжая до горла озера, он увидел дымящийся костер. Какие-то люди растягивали на солнце куски мануфактуры.
- Далеко от деревни? Что за место? - кричали они.
- Мылки! - ответил Федор.
- А-а!.. Я и смотрю, словно Мылки, - отозвались с берега.
Барабанов подъехал. Оказалось, что у входа в озеро разбило купеческий баркас.
- Так и развалило на две части, - жаловался хозяин баркаса, читинский купец Хлыновский, остролицый, горбоносый мужик в поддевке. - Намылила мне эта Мылка! - с горечью восклицал он. - И что теперь делать - не знаю! Товар жалко бросить, и ни к чему он мне. Ныло, ныло мое сердце эти дни, чуял я...