Неожиданно Борисоглебский произнес:
- Так вы из прокуратуры? То-то мне кресты снились!
- Кресты?
- Будто Днепр залил весь Киев и по черной воде плывут черные кресты.
- Весь Киев Днепр никак не может залить, - сердито объяснил Твердохлеб. - Разве что низинные места. А холмы... Видно, что вы не коренной киевлянин.
- А кто теперь коренной? Разве что дети в детсадиках. Киевлянами не рождаются, а становятся. Великое переселение народов из сел в города. Процесс, которого никто не остановит. А кое-кто начинает писать, что следует возвращаться назад. Интересно, как они себе это представляют? Какую модель могут предложить? Разве что ту - от азиатских диктаторов? Верхоглядство. Экономическое невежество.
Вот тебе и заурядная фигура и вялое мышление! Наплачусь я с этим Шестым, подумал Твердохлеб, но заместитель не дал ему расплакаться, тут же спихнув на уровень более низкий, под покровительство инженера отдела информации, стриженную под мальчишку невысокую девушку, которая, ткнув Твердохлебу холодную узкую руку, с интересом взглянула на него сквозь огромные импортные очки и коротко бросила:
- Жанна.
Твердохлеб назвал себя.
- С чего начнем?
- Не знаю, вам виднее.
- Тогда идите за мной.
- Благодарю.
Так он оказался в огромном квадратном пространстве, созданном остроумным архитектурным сочетанием четырех комплексов "Импульса", где можно было достойно оценить мощь технической и художественной мысли, любоваться совершенством планирования, отдать должное предусмотрительности проектировщиков, сумевших связать тугим узлом пересечение путей тысяч людей, обозначив эти пути единственно необходимыми для каждого вещами, знаками, символами и сооружениями.
Одним из этих сооружений должна была быть монументальная Доска почета объединения, расположенная так, что никто не мог ее обойти, возможно, наибольшее украшение этого необычного заводского двора (если такой термин вообще тут уместен), а в общем-то, довольно банальное творение административного гения, но в данном случае все же не лишенное некоторых черт необычайности.
На доски почета никто никогда не смотрит. Скользят взглядом. Множественность - враг индивидуальности, она убивает интерес. Только профессиональная привычка ничего не пропускать заставила Твердохлеба остановиться перед Доской почета "Импульса". Но и он смотрел не на портреты, а на саму доску, пораженный богатством (мрамор, бронза), искусством исполнения, чувством пропорций, благодаря которым она гармонично вписывалась в это живописное и почти безжалостное пространство, не теряясь в нем и не угнетая человека помпезностью. Портреты тоже заслуживали внимания. Это были не фотографии, а настоящие художественные работы, настоящие произведения искусства - свидетельство возможностей "Импульса" и хорошего вкуса его руководства.