Есть люди, которые думают о Киеве только торжественно. Столичный столбняк. Для других это просто место работы и проживания. Твердохлеб принадлежит к ним. Хотя и не был похож на всех, ибо родился в Киеве, а ведь известно, что в Киеве рождается куда меньше людей, чем приезжает туда жить, работать и умирать. Происхождение довлеет над нами точно так же, как судьба. И если бы как следует покопаться в Твердохлебовой душе, то где-то в самых потаенных ее уголках, возможно, нежданно-негаданно открылось бы подсознательное языческое буйство, купальские огни, ведьмовские шабаши на Лысой горе, хоральные песнопения Бортнянского и Березовского, латинские диспуты киевомогилянских спудеев, отчаянные танцы старых запорожцев перед воротами Межигорского монастыря...
Не собирался ли и он отплясать прощание со своей рассудительностью?
Впервые в жизни взял отпуск за свой счет (не взял, а выбил, вырвал зубами у Савочки), впервые в жизни ехал навстречу случаю, неизвестному, запретному и греховному, ехал в такси, а не в автобусе или электричке. Это была не будничная поездка. Путешествие всей жизни. От преднынешнего до грядущего. Путешествие в надежду. Сердце вздрагивало от предвкушения, высоким обещанием радости звучали в душе загадочные имена древних вод околокиевских: Почайна, Лыбедь, Конча, Стугна. Где-то далеко-далеко под соборными сводами прадавних пущ, над тихими берегами ожидал Твердохлеба приют, его рай обетованный с названием столь же необычным, сколь и неуклюжим: "Южный комфорт".
На юг, к солнцу, в трепет и ожидание!
- "Южный комфорт" знаете? - спросил он таксиста, цыганского типа парня в мягкой кожаной куртке.
- Не знаем, так узнаем! - беспечно бросил тот.
Твердохлеб всегда старался избегать всяческих недоразумений. Императив профессии. Профессиональные требования согласовывались с характером (может, наоборот?), потом как бы слились с ним, и все у Твердохлеба получилось естественно, спокойно, гармонично. Человек без фрустраций. И, быть может, именно потому, что он последовательно старался избегать недоразумений во всем. Однако словосочетание "Южный комфорт" таило в себе как раз такое нежелательное недоразумение, что-то в нем настораживало, даже раздражало.
- Почему такое название? - осторожно поинтересовался Твердохлеб, когда Наталка впервые сказала ему о пансионате. - Разве комфорт зависит от сторон света? И может ли быть еще, скажем, северный или восточный комфорт?
- У Общества есть пансионат и севернее Киева, - сказала Наталка небрежно. - Называется "Студеная водица". Тебя это устраивает? И не кажется ли тебе, что ты не в меру рассудительный? До тоски...