Однако ночью на ближайшей остановке Петренко при помощи старшины все же доставил Осадчего в батальонный медпункт к опытному фельдшеру.
И каково же было наше удивление, когда утром на следующей остановке вслед за добродушно улыбающимся старшиной в вагон вскочил бодрый и радостный Осадчий.
- Усе у норме, товарищ комроты! - отрапортовал Охрименко. - Осадчий, як объявил товарищ хвельдшер, зовсим не заразный, трошки понос у його, так мы його быстро вылечим.
Убедившись, что ничего страшного ему не угрожает, Осадчий весело обменивался с товарищами репликами, потешаясь над своим недавним испугом и над ошибкой нашего "ученого" медика.
Сконфуженный Сидор Петренко появился в вагоне только под вечер, во время раздачи обеда. Используя обеденную сутолоку, он забрался в вагон и, получив порцию супа, залез на верхние нары, где затих до утра.
Бедный ротный эскулап! Если б он знал, что на постановке диагноза, случалось, и академики спотыкались, он бы спокойнее переживал свою ошибку.
Однако "научный" просчет нашего медика не поколебал уважения Охрименко к своему другу. Он по-прежнему обращался к нему, несмотря на молодость бывшего студента, по имени и отчеству.
Чем дальше продвигаемся мы на северо-запад, тем чаще задерживаемся на станциях: железная дорога забита в обе стороны; составы идут сплошным потоком. Много санитарных поездов с ранеными. Наш эшелон еще два раза бомбили, и снова нам удалось проскочить без существенных потерь.
На стоянках бойцы, наслушавшись рассказов раненых, возвращаются в вагон заметно помрачневшими, задумчивыми: раненый всегда оценивает обстановку более пессимистично, чем здоровый. Все чаще Иван Афанасьевич Стаднюк оказывается в затруднении: по кратким газетным сообщениям тех дней трудно убедительно объяснить неожиданное для советских людей тяжелое положение на фронтах.
На очередной станции Иван Афанасьевич побежал в штабной вагон в надежде раздобыть свежую информацию.
Эшелон уже набирал скорость, когда младший политрук вскочил в теплушку и, лихорадочно достав из кармана гимнастерки вчетверо сложенную газету, потряс ею над головой:
- Все ко мне!
Бойцы окружили его плотным кольцом. Убедившись, что привлек внимание присутствующих, Стаднюк развернул газету и, обведя всех посерьезневшим взглядом, объявил:
- Слушайте обращение к советскому народу, с которым товарищ Сталин выступил 3 июля по радио. - Довольно слабый голос младшего политрука неожиданно наполнился металлом: - "Товарищи! Граждане! Братья и сестры! Бойцы нашей армии и флота! К вам обращаюсь я, друзья мои! - Голос Стаднюка отчетливо доносится сквозь ритмичный перестук колес. - Вероломное военное нападение гитлеровской Германии на нашу Родину, начатое 22 июня, продолжается. Несмотря на героическое сопротивление Красной Армии... враг продолжает лезть вперед..."