Берсень придвинулся к бортнику, заглянул ему в глаза и заговорил, наконец, о своем деле:
- Неспроста к тебе заявился, Семеныч. Помощь нужна ватаге. Во всем тебе откроюсь и доверюсь, как отцу родному. В ватаге моей пятнадцать мужиков из села Богородского собралось. Удумали мы на вольные земли сойти. Однако поначалу порешили у приказчика нашего порядные да кабальные грамотки выкрасть.
- Пошто, паря?
- Грамотки выкрадем - тогда сыскных примет для князя не оставим. А в бегах имена себе переменим. Уразумел?
- Хитро задумали, - похвалил Федьку бортник.
- Хитро, Семеныч, да дело это нелегкое. В село к одному мужику человека надо послать, а беглому туда дороги заказаны, мигом схватят. Вот кабы ты снарядился.
- Бортник я. Живу в глухомани, мирских дел не ведаю, - уклончиво вымолвил Матвей.
- Да пойми же ты, Семеныч. Не для разбоя прошу, а для дела праведного. Вся артель тебе в ноги поклонится, денег соберем за труды.
- Деньги, что каменья: тяжело на душу ложатся. Нешто у бедняка последний грош стану брать, - сердито оборвал Федьку бортник. - Чую, на что намекаешь. Старый пень тебе понадобился.
- Доподлинно так, отец.
Матвей разгладил бороду и забубнил:
- Колоды сготовил, теперь дикую пчелу ловить надо. Уходит время, а княжий оброк велик.
Федька поднялся с лавки, а затем рухнул вдруг перед стариком на колени.
- Помоги, отец. От всей ватаги, как господа бога прошу.
- Ну, будя, чать не икона. Садись. Сказывай, чево мне делать в селе, сдался бортник.
- Два века тебе жить, Семеныч, - возрадовался Берсень и вынул из-за пазухи небольшой бумажный столбец. - Грамотку всей артелью писали. Передашь ее одному крестьянину. Он мужик тертый, бывалый. Знавал его когда-то...
Когда Матрена вернулась в избу, старый бортник и Федька разом смолкли, поднялись из-за стола и вышли во двор.
Глава 13
МУЖИКИ РАЗГНЕВАЛИСЬ
- Вот и досеялись, слава богу! - устало высказал Исай Болотников своему сыну, выходя на межу.
Солнце клонилось к закату, наполовину спрятавшись за темно-зеленым бором. От земли шел пар.
- Однако, отвык я на ниве полевать. Ноги чуть бродят. Почитай, от зари до зари княжью землю топчем, - кряхтя, проговорил Пахом Аверьянов, сбрасывая с натруженного плеча лукошко.
- Сказывал тебе - неча ходить. Лежал бы на печи да кости грел. Слаб ты еще, не в теле, - добродушно заворчал Исай.
- В страду грех на печи лежать. Хоть малость, да помогу. Сам-то замаялся, вижу, лица нет. А Иванка у тебя работящий. Крестьянское дело ловко справляет, - вымолвил Пахом.
- Не перехвали, взгордится еще, - вступил в разговор Афоня Шмоток.