Хафнер не мог не восхититься самоуверенностью полковника. Геолог тоже смотрел на небо, но не заметил ничего неестественного, Конечно, это имитация, другого объяснения просто не может быть.
– Возможно, голограмма. Или гигантская проекция на потолке, – продолжал Мередит. – Похоже, прядильщики устраивались здесь надолго.
– Но почему под землей? – спросил удивленно Перес. – Почему не на поверхности, где у них могло бы быть настоящее солнце?
– Возможно, им нужно было укромное местечко для жарки бифштексов, – сказал Николс, с шумом втягивая носом воздух. – Вы не чувствуете, как здесь воняет?
Хафнер осторожно принюхался. Сначала он и в самом деле не чувствовал в порывах легкого ветерка никаких посторонних запахов, но стоило Николсу обратить на это внимание, как он понял, что тот совершенно прав. Действительно, попахивало пережаренным мясом, и этот аромат был доминирующим, но кроме него чувствовался легкий запах жасмина, серы и странной смеси ржавого железа и мяты.
– Черт знает что, – сказал он. – Пахнет так, будто сгорел кухонный буфет.
– Такая же имитация. – Мередит указал на участок голой земли, который Хафнер тоже не заметил. – Мне кажется, это было чем-то вроде сада или городского парка. Видите, все, что построено здесь, предназначалось для долгой жизни. Любое сооружение из естественных материалов давно бы сгнило, как этот сад.
Ветерок стих, а потом вдруг снова ожил. Теперь он дул в другом направлении и, оставаясь таким же легким, приносил другие ароматы. Хафнер взглянул наверх: облако тоже сменило направление движения.
– Кому-то пришлось здорово поломать голову, чтобы рабочий люд чувствовал себя здесь как дома.
– Угу. – Мередит махнул в сторону далекого минарета. – Давайте оставим отметку у входа и съездим к той башне. И на стену стоит взглянуть.
Барнер вытащил из своего пакета блестящую оранжево-красную вешку и вылез из машины. Вглядываясь в даль, Николс снова принюхался и покачал головой.
– Не понимаю, зачем им понадобилась эта стена, – не обращаясь ни к кому конкретно, сказал он. – Зачем они разделили город на две части?
– Может, просто для красоты, – предположил Перес. – Или таким образом отделили работяг от элиты.
– Или, – вмешался Мередит, – это было сделано исключительно в целях обороны. А если это так, нам нужно поскорее разобраться, отчего они защищались. – Он оглянулся и, увидев, что Барнер уже забрался в машину, кивнул Николсу: – Поехали, доктор. Только не торопитесь.
Самый настоящий город призраков, думал Перес. К нему вернулись детские страхи, которые, как ему казалось, были давным-давно похоронены. У многих домов, мимо которых они проезжали, двери были распахнуты настежь, и он поймал себя на том, что нервно заглядывает в каждую из них, готовый к тому, что из нее выскочит то единственное существо, которое осталось в живых после массового исхода. Когда Хафнер настоял на том, чтобы их не сопровождали военные, Перес был в восторге, но теперь ему было жаль, что Мередит не взял с собой три отделения солдат.