- Снова пьешь?
- Э... э... Это же только от жары.
Я не настаиваю. Ну как отказывать в маленьком удовольствии взрослому мужчине, к тому же еще и дружку? Опять же, мне не хочется портить этого первого "один на один" с Пейрусом.
В Бордо он был в моей банде. Только у него одного была квартира, которое вскоре сделалось нашей малиной, но прежде всего - моей. Во Франции шестидесятых годов, ханжеской и свято придерживающейся законов, не было и речи о том, чтобы одинокий малолетка снял номер в гостинице. Совершеннолетие начиналось с двадцати одного года, и эти чертовы владельцы гостиниц требовали паспорта! Мы проводили у Шотара приятные минуты; в той банде бесшабашных подростков, которую мы и составляли, он был одним из лучших.
Когда же я на пару дней возвратился в Бордо, чтобы подыскать механика для собственных конвоев, то вспомнил о нем.
Дикое разочарование. Мне казалось, что я встречу приятеля детских лет, отличного парня. Но очутился напротив пропитанной алкоголем тряпки, валяющейся на самом дне с момента расхода с Сюзи. Он прозябал в какой-то мастерской, которая даже ему и не принадлежала. Сгорбившийся, со слишком длинными волосами, скорее грязный, тип, которому я ничего не мог сказать. Когда мы вышли из бара, в котором он слишком много выпил, рассказывая мне о прошлом, то тут же начал блевать зеленой желчью в канаву.
Не знаю, почему, скорее всего, по причине старой дружбы, или же потому, что он показался мне таким потерянным, я все же предложил ему эту работу.
Он даже не стал возвращаться домой. Оставил все - свою вторую жену, с которой жил после расставания с Сюзи, ребенка - и просто уехал. Разве что позвонил из Барселоны и послал им небольшую сумму денег, которую я ему дал.
- Останешься с нами на следующие конвои?
- Ясное дело.
Он выбрасывает бутылку в окно и тут же открывает следующую.
- Знаешь, Чарли, ты спас мне жизнь. Если бы я только знал, то давно бы уже уехал. Как только подумаю, сколько времени потерял...
- А твоя вторая жена?
- Да, это проблема. Не могу же я оставить ее с малышом. Надо им как-то помочь. Пошлю ей денег.
- Об этом не беспокойся, все нормально. Какая она?
- Ну, не красавица.
- Любишь ее?
- Нет... нет...
- Ну тогда почему ты с ней?
- Сам не знаю. Знаешь, когда Сюзи ушла... Мне было паршиво. Не знаю.
Он заканчивает бутылку и - бах! - в окно, после чего тянется за следующей.
Мы снова болтаем о дружках из Бордо, после чего какое-то время мы молчим. Парень уже начинает походить на моего приятеля из давних времен, перестал пить, что принесло только пользу. Приключение с конвоем и солнце довершили остальное. Время от времени он кидает на меня взгляд и усмехается. Потом вдруг хмурится.