Марк Игнатьевич, сам того не подозревая, балансировал на лезвии ножа.
От ложного шага его уберег подполковник Ветров...
Наведавшись по-соседски к тамошнему начальнику ОВД, Григорий Константинович, "покатив" литровую бутылку греческого коньяка на двоих, осторожно поинтересовался:
- Нудиста своего еще не уволили?
Коллега, осоловевший от коньяка, не прожевав лимонную дольку, весело икнул:
- Баранова? Хана быку трелевочному. Будет знать, на кого можно залазить, а на кого нет. Прижали Марка к стене, по ней же и размажут! Далее он выложил все подробности. - Нарвался Марк! - злорадно заключил собеседник Ветрова.
Детали разговора вечером Григорий Константинович изложил Баранову. Он навестил сыщика в его холостяцкой квартире, прокуренной и неухоженной.
Марк Игнатьевич блуждающим взглядом осмотрел щеголеватого подполковника, пригласил на кухню.
Смахнув со стола объедки, вытер рукавом освободившееся пространство.
- С чем пожаловали? - он вопросительно уставился на гостя.
Ветров раскрыл портфель, достал бутылку водки.
- Поставь под кран. Пусть озябнет... - деловито приказал он; огляделся и презрительно фыркнул:
- Ну и срач ты развел!
Ответом был жуткий скрип. Баранов поскреб пятерней заросший щетиной подбородок.
- Жизнь, подполковник, бардак! Перенести ее можно, только находясь под градусом. Вот я себя и довожу до кондиции! - он скрипнул зубами.
Его собеседник был, напротив, бодр и оптимистичен:
- Я, Баранов, забираю тебя...
- Без меня женили?! - мотнул головой Марк Игнатьевич, тяжело дыша перегаром.
- Будешь трудиться под моим чутким руководством, - невозмутимо продолжал Ветров, - и благодарить...
- За что? - не слишком вежливо вставил Баранов.
- Что вытащил тебя из грязи! - ровным голосом ответил подполковник, точными, размеренными движениями ножа расчленяя батон колбасы.
Жалеть о переходе под крыло Ветрова Марку Игнатьевичу не пришлось. Очень быстро он стал старшим следователем, получил звание капитана милиции, личную благодарность министра внутренних дел за безупречную службу и раскрытие серии дерзких преступлений.
Некий субъект с богатым уголовным прошлым, вернувшись в город после отсидки, собрал десяток пацанов от шестнадцати до девятнадцати лет, запудрив им мозги лагерной романтикой и обещаниями сладкой жизни.
Вожак носил кличку Горбыль. Ребята из его бригады наехали на директора спиртового завода, коптившего небо окраины города. Глава небольшого предприятия жил с шиком: менял машины не реже одного раза в год, сорил деньгами по кабакам, периодически разводился, благородно оставляя женам квартиры.