И вот теперь она невесть с чего прониклась симпатией к Пятакову и пригласила его на вернисаж…
Владимир Иванович рычал. Он ходил по квартире своей тещи, как ходит ревнивый тигр, когда его тигрица в соседней клетке строит глазки какому-то уссурийскому уроду. Хуже всего было то, что на вернисаже придется безудержно хвалить жуткую Аделаидину мазню. Что делать? Как сохранить чувство собственного достоинства и при этом не испортить отношения со всеми галереями города, то есть не перекрыть единственный тонкий финансовый ручеек, не дающий пропасть с голоду в наше трудное время?
И тут в светлой (и очень кудлатой) голове Пятакова мелькнула идея, которая могла родиться только у художника. Идея была так хороша, что Владимир Иванович радостно засмеялся, отчего теща пришла в некоторое недоумение.
— Я ей такую гамму составлю! — пробасил художник. — У нее глаза на лоб вылезут!
Идея заключалась в том, чтобы преподнести мерзкой Аделаиде букет цветов немыслимого цветового сочетания, вопиюще уродливого. Обычному человеку на такое было бы, в общем, наплевать — подумаешь, некрасиво и некрасиво, но для художника это будет удар, шок — все равно что для музыканта невыносимое, режущее слух сочетание звуков.
Довольный своей идеей цветовой мести, Владимир Иванович распрощался с тещей и отправился к метро. Здесь ему невероятно повезло — какой-то идиот уже приготовил такой отвратительный букет, что Пятаков только крякнул от удовольствия. Он купил это страшилище и нырнул в метро. Времени было в обрез, он торопился и не обращал внимания на окружающую жизнь. Правда, на переходе какая-то удивительно настырная женщина буквально силой всучила ему карточку с очередным жульническим предложением — то ли как похудеть, то ли как разбогатеть, то ли и то и другое сразу. Он сунул карточку в карман и забыл о ней.
Добравшись до нужной станции, Владимир Иванович неожиданно осознал, что не помнит ни номера дома, ни номера квартиры или офиса — или как там называется то место, где Аделаида проводит свою идиотскую вечеринку. Надо было звонить, таксофонная карточка у него была, но не было записной книжки или хотя бы листка, куда записать адрес. Он огляделся по сторонам и, конечно, увидел еще одну женщину, раздающую рекламные бумажки. Телефон был поблизости и, как ни странно, работал. Владимир Иванович записал адрес и засунул карточку в бумажник.
Нужный дом он нашел без труда. Аделаида встречала гостей в дверях, и выглядела она так, как могла бы выглядеть самка попугая, если ее раскормить до центнера с небольшим.
Пятаков, предвкушая удовольствие, с радостной улыбкой протянул ей свой сногсшибательный букет… и улыбка постепенно сползла с его лица, потому что Аделаида была в полнейшем восторге! Она прижала Пятакова к своей необъятной груди, расцеловала и поблагодарила чуть не со слезами на глазах!