– Нет! В каждом человеке есть свет божий! – горячо зашептал Раймон. – В каждом, Анри, и даже в тебе!
– Но не лучше ли жить и объяснять другим людям, кто они такие на самом деле? Как можно думать только о себе?
– Будь у меня сила, – Раймон сжал кулаки, – будь у меня сила, словно у апостола, я, наверное, сумел бы помочь людям. Но я слаб, Анри. Например, я вижу, что моя мать, та, которая должна слыть образцом добродетели и христианского смирения, спит со слугами. Моя сестра Аделаида всему учится у матери. Я знаю, что должен возненавидеть мать за это, но не могу. Я хочу стать катаром, уйти в общину. Я решил – значит, мои помыслы должны быть лишь о Боге, но почему-то я постоянно думаю, как там отец, и не учинил ли чего Булдуин. Ведь за ним еще няньки должны ходить.
Я думаю о разбойниках в темнице замка, мне не нравится, когда их пытают, хотя без этого никак. Но большинство из них все равно ничего не скажут, хоть шкуру с них с живых снимай. Но... разве пытать других людей, пусть даже они разбойники и убийцы, по-божески? По-христиански? Я бы придавал их быстрой и непозорной смерти. Потому что разбойников нужно уничтожать – они грабят и убивают наших подданных. Рыцарский долг – защищать доверенных нам людей.
Я не могу не думать об этом. О людях, которые не знают, что на самом деле они ангелы. Поэтому мне жалко их – жалко добрых, а злых еще жальче. Ведь с каждым шагом они все дальше и дальше от Бога...
И самое страшное, что все они – эти женщины, друзья, семья, даже враги – все они стараются ввести тебя в искушение, с тем чтобы привязать к себе самыми крепкими веревками. Все они желают моей погибели. Поэтому я и должен ненавидеть их, но я не могу, я...
Дорога сделалась суше и ровнее, Раймон пришпорил своего коня, вылетев вперед процессии.
Кинув пожитки в дешевой гостинице, расположенной недалеко от дома астролога, и переодевшись, я, Раймон и сопровождающие нас пятьдесят воинов отправились к Иоганесу Литтенбаху. Дом астролога был двухэтажным, с плоской крышей, на которой, подобно ушам, торчали две причудливые башенки. Должно быть, в доме располагались два алтаря. И каждый требовал себе по персональному куполу.
Каким двум богам астролог воскуривал ладан? Осталось загадкой. Жалею, что не осведомился об этом заранее, но теперь уже приходилось принимать все как есть.
Бьюсь об заклад, с такой крыши мог навернуться только сильно пьяный. Так что создавалось впечатление, что крышу сделали специально для того, чтобы располагать на ней лучников. Во всяком случае, получи я приказ прикончить кого-нибудь из посетителей мессена Иоганеса, спрятался бы за одним из «ушей». Поэтому я сначала отправил туда своих ребят и только после того, как они дали сигнал о том, что путь свободен, позволил молодому господину выйти из гостиницы.