«Должен же в Советском Союзе быть хотя бы один Робин Гуд, – сделал он вывод. – А жена?.. Даст бог, придет время и она все поймет.»
Леонид Федорович присел перед креслом и осторожно, чтобы не разбудить, поднял жену на руки.
– Леня, – она обняла его и уткнулась лицо в шею, – милый.
– А я хотел отнести тебя в кровать и молил бога, чтобы ты не заметила бы этого до самого утра. Открываешь глаза и удивляешься: «Как это я в кровать попала?»
– Мальчишка, пятидесятилетний мальчишка, – она поцеловала его в мочку уха, – отпусти меня, я покормлю тебя.
Они сели за стол напротив друг друга.
– Мы, тут с ребятами немного коньяка выпили, но я сильно проголодался, – Чабанов знал, что жене будет приятно услышать это.
– Что же вы, – она усмехнулась, – рукавом закусывали?
– Перехватили по куску хлебца с колбасой, но есть хочу, как волк.
Он ел все, что она подкладывала на его тарелку. Жена рассказывала о школьных новостях дочери. Чабанов слушал ее и не мог отделаться от мыслей об Организации.
«Господи, – неожиданно для самого себя взмолился Леонид Федорович, – надоумь, подскажи, неужели только и осталось – в подпольные короли?!»
Бог молчал. Может быть, он и смотрел на него сквозь светившиеся лаской и любовью глаза жены, но не отвечал на его молитву. Чабанов опустил глаза к тарелке и, доев все, что в ней было, отложил вилку.
– Спасибо, – он поднялся и поцеловал жену, – мне надо еще чуть-чуть поработать.
Она легко поднялась, убрала со стола и легла в кровать, а он долго сидел, думал и чего-то ждал, потом вздохнул и набрал номер телефона Шляфмана.
«Спасет Боляско – быть Организации», – загадал он.
– Кто? – Прохрипел с просонья Миля. – Леонид Федорович, что-нибудь случилось, сейчас третий час ночи?
– Завтра на работе доспишь, – пошутил Чабанов. В семь я жду тебя у стадиона, а теперь храпи дальше.
… За два года, что Шляфман работал в их городе, он раздался в кости и приобрел солидность, подобающую подающему надежду старшему следователю прокуратуры области. Каждое утро он занимался физкультурой и бегал вокруг стадиона. Вот и сейчас Эмиль Абрамович выбежал из-за северной трибуны и, увидев белый «жигуль» Чабанова, затрусил в его сторону.
– А я вот, – Чабанов открыл заднюю дверцу, – все больше за столом или в машине спортом занимаюсь.
– Вас природа таким здоровьем наделила, что вам любой инфаркт не страшен, – Шляфман откинулся на спинку сидения и перевел дыхание.
– Дело такое, – Леонид Федорович завел мотор, – вчера в сквере около спортивного магазина совершено убийство.
– Да, я был дежурным и выезжал на место преступления.