Кононенко остался жив. У него был проломлен череп и оказалось тяжелое сотрясение мозга. Сейчас следствие закончено, дело передано в суд.
- Я все понимаю, мой сын виноват, никому не позволено бить людей по голове, - сказала она. Но не удержалась и добавила: - Даже таких...
- Но неужели, - спросила Нина Николаевна, помолчав, и я понял, что это то, ради чего она пришла ко мне, - неужели его будут судить как обычного, рядового хулигана?
Эта женщина нравилась мне все больше. Не знаю почему, но я верил каждому ее слову. И еще я понял, кажется, главное: не снисхождения сыну просила она. Она хотела сейчас того, чего ей так не хватало все эти долгие годы, - людского участия.
- Я приду на суд, - сказал я. Хорошо, что Завражный не согласился отдать это дело Протасову. - Когда назначено?
- Пятнадцатого июня.
Перед уходом Кожина раскрыла сумочку, извлекла оттуда зеленоватый листок бумаги и не слишком бережно подтолкнула его ко мне через стол. Это был ордер на получение двухкомнатной квартиры - опоздавшее счастье. В глазах у нее стояли слезы, но она так и не заплакала.
Я проводил ее до выхода, а потом заглянул к Завражному. Эмоции эмоциями, а дело делом.
- Отменяется, - сказал я. - Вернее, откладывается. Суд через месяц.
- Ладно, подумаем, - сказал Глеб. - Но ты помни: я с тебя не слезу.
В этом у меня не было никаких сомнений.
Часы показывали четверть первого. Я прикинул, что к моргу мне уже все равно не успеть, а если ехать прямо сейчас на кладбище, то, пожалуй, всех обгоню. Я решил использовать это время для одной небольшой рекогносцировки.
По будним дням в такой час возле пивных баров очереди не бывает. Одинокий привратник скучал за своим деревянным прилавком. Он был грустен, потому что на улице вёдро и за его спиной совсем мало висит на вешалках, а в жестянке звенит и того меньше. Швейцар - это такой человек, который радуется плохой погоде.
- Отец, - сказал я ему задушевно, - Серега сегодня работает?
- Смотря какой, - ответил он лениво.
- Официант.
- У нас три Сереги. И все официанты. На выбор! - Он засмеялся жиденьким смехом.
Я растерялся. Почему-то такая простая возможность не пришла мне в голову.
- Ну-у.. - начал я, судорожно пытаясь что-нибудь придумать. - У него еще такой чемоданчик с цифровым замком!
- Это Горелов, - сказал швейцар и тут же посмотрел на меня подозрительно: - А он тебе зачем? Я уже врал совершенно вдохновенно:
- Киряли у него позавчера, а бабок не хватило, так я ему часы свои отдал. Вот, привез теперь, надо получить.
Взгляд швейцара потеплел:
- Иди на второй этаж, он там сегодня работает.