Собственный голос казался Кольбергу каким-то фальшивым.
- Ладно, пошлю человека, - ответил Ельм. - А что именно вам надо знать? Какие специальные исследования проводить?
- Пока пусть постоит у вас. Мартин Бек потом позвонит и скажет, что ему нужно.
- Ясно. Сейчас распоряжусь. Хотя, по правде говоря, у меня каждый человек на счету. И еще неизвестно, куда машину ставить. У нас тут пять машин ждут исследования. И в лаборатории лежит гора всевозможного хлама. Знаешь, что нам вчера подсунули?
- Нет, - уныло протянул Кольберг.
- Две бочки сельди. Каждая рыба разрезана и снова зашита, а внутри по пластиковому мешочку с наркотиком. Как, по-твоему, пахнет от человека, который целую ночь копался в рассоле и чистил селедку?
- Не знаю, но могу представить себе. - Кольберг рассмеялся. - А что вы потом сделали с селедкой? Жареная сельдь в луковом соусе - чудо. Могу научить, как приготовить.
- Тебе хорошо шутить, - обиделся Ельм.
И положил трубку, не дожидаясь ответа; Кольберг все еще смеялся.
При одной мысли о жареной сельди он проголодался, хотя недавно позавтракал.
Несколько минут Кольберг рисовал в блокноте черточки, соображая, как действовать дальше, потом снова взялся за телефон.
- Инспектор уголовного розыска Скакке.
- Привет, это снова я. Ну как, дописал свой рапорт?
- Не совсем. Так о чем ты хотел меня спросить?
- Да все насчет той "вольво", которую Касперссон украл в Веллинге. Заявление о краже у тебя близко?
- Тут, в ящике лежит, - ответил Скакке. - Подожди минутку.
Он даже не стал класть трубку на стол и уже через полминуты достал нужную бумагу.
- Есть, - сказал он. - Вот оно.
- Отлично. Фамилия, имя владельца?
Казалось, прошла целая вечность, прежде чем Бенни Скакке нашел нужные данные.
- Кай Эверт Сюндстрём.
"Все правильно", - подумал Кольберг.
Он даже не удивился, только ощутил удовлетворение от того, что его догадка оправдалась.
- Леннарт? - спросил Скакке.
- Да, да, я слышу. Кай Эверт Сюндстрём. Но ведь заявление не он сделал?
- Его жена. Цецилия Сюндстрём.
- Кажется, ты был у них в Веллинге?
- Был. У них свой домик. Машина стояла в открытом гараже. Вор мог её видеть с улицы.
- Ты с обоими говорил? - продолжал расспрашивать Кольберг.
- Главным образом с ней. Он больше помалкивал.
- Как он выглядит?
- Возраст - около пятидесяти. Рост - примерно метр семьдесят. Худой, причем худоба, я бы сказал, болезненная. Волосы светлые, с проседью. Почти белые. Очки в темной оправе.
- Профессия?
- Фабрикант.
- Что он производит?
- Вот этого я не знаю, - ответил Скакке. - Жена, когда заявляла, назвала его фабрикантом.