— Догадываюсь, — вздохнула я. — Постараюсь действовать осторожно.
— Осторожно можно действовать, когда есть время. До двадцать четвертого июня осталось всего три дня.
— Три? — ужаснулась я. — Так мало? Я думала, больше. Так что же делать?
— Как насчет того, чтобы похитить их лидера? Под пытками он быстро расколется. Грубо, но эффективно.
— Не люблю пытки, — поморщилась я. — Как-то это негуманно.
— Ладно, — пожал плечами Бонгани. — Как хочешь. Только имей в виду — от моего хозяина гуманности ты точно не дождешься.
— На редкость убедительный аргумент, — вздохнула я. — И как же мы будем похищать этого типа?
— Ты вообще никого не будешь похищать. Снимешь комнату в Лос-Караколес и будешь там тихо сидеть. Миллендорф хоть и идиот, но насчет тебя совершенно прав: ты по сути своей опасна.
Ван дер Варден плохо представляет, с кем он связался.
— Чушь какая! Вовсе я не опасна. Мне и в голову не могло прийти, что ты хлопнешься в обморок от нескольких детских игрушек.
Бонгани скрипнул зубами.
— Лучше не напоминай мне об этом. Сделаешь, как я сказал.
— Ну, уж нет! — возмутилась я. — Сидеть сложа руки я точно не буду. Кроме того, один ты не справишься. В таких делах необходим напарник.
— Даже не спорь, — яростно чеканя каждый слог, произнес негр. — Я ведь могу и передумать. Сам не знаю, с чего я вдруг решил тебе помогать, особенно после того, как ты надумала сделать из меня пирожки и скормить собакам.
— Признаюсь, идея была дурацкая.
— Тихо! — схватил меня за руку Бонгани. Ворота “Воителей добра” распахнулись, пропустив высокую статную негритянку с корзиной на голове.
— Брось везунчика в воду, и он выплывет с рыбой в зубах, — пробормотал негр.
— О чем это ты?
— Не о чем, а о ком. О тебе. Тебе всегда так везет?
— Ты говоришь загадками, как дельфийский оракул.
— Эта женщина, — Бонгани кивнул в сторону негритянки, — она тсонга.
— Из твоего племени? Вот здорово! А как ты узнал?
— Ритуальные шрамы на щеках.
— Ты хочешь с ней познакомиться?
— Угадала. Только не вздумай крутиться около меня. Пойдешь в Лос-Караколес, найдешь там почтовое отделение и будешь ждать меня в ближайшем к нему баре. И не вздумай соваться к сектантам. Нарушишь хоть одно из моих указаний — не буду тебе помогать. Поняла?
— Поняла, — вздохнула я. — В баре около почты.
От входа в обитель “Братства” нас отделяли кусты. Негритянка шла по дороге, не оглядываясь. Вряд ли она нас заметила.
— Не высовывайся, пока мы не скроемся из виду, — сказал Бонгани и двинулся вслед за своей соплеменницей.
Некоторое время я боролась с искушением постучать в ворота и под предлогом вступления в секту разведать обстановку, но не решилась. Вдруг Бонгани всерьез на меня рассердится? Лучше не рисковать.