Садко уже сидел возле сейфа, пытаясь расковырять отмычкой замок.
– Ни хрена не удастся открыть, – скрипя зубами, прохрипел он.
– Попробуй еще, – посоветовал Шпит, которому не хотелось пускать в ход взрывчатку.
Давид забрался в броневик, оттолкнул Садко, быстро скатал из пластида колбаску длиной сантиметров 25, приклеил ее к сейфу по периметру замка, воткнул в мягкую взрывчатку детонатор с коротким отростком бикфордова шнура.
– Ты бы хоть с нами посоветовался, – пробурчал Шпит и торопливо отошел от машины.
Дважды Давид выронил зажигалку из трясущихся пальцев. Наконец дрожащий язычок пламени лизнул косо срезанный конец огнепроводного шнура. Из розовой оплетки посыпались искры. Давид сидел на корточках, словно завороженный глядя на искрящийся не хуже бенгальского огня шнур.
– Он что, с ума сошел?! – крикнул Лебедь. – Сейчас же рванет.
– Пусть делает что хочет, – сказал Садко, перемахивая через бетонный бордюр и ложась на камень.
Давид опомнился, когда шнур стал совсем коротким. Выпрыгивая из машины, он еще успел подумать, что прежде, чем взрывать сейф, стоило бы вытащить трупы, потому что после взрыва на полу будет кровавое месиво. Он успел пробежать метров десять и, бросившись лицом на асфальт, закрыл голову руками.
Громыхнуло. Из микроавтобуса вырвало заднюю дверцу. Когда дым рассеялся, первым к УАЗу подбежал Шпит, поднял с пола автомат Скачкова и, стволом сорвав дверцу с сейфа, с облегчением вздохнул. Мешки целые, но край одного из них дымился. Обжигая пальцы, руками он принялся тушить тлеющий джут. Нитки гасли, но тут же загорались от соседних. Ткань расползалась дырками. В одной из них Шпит уже видел обгоревший край денежной пачки.
– Воды, у кого есть вода?!
И как всегда в таких случаях, воды под руками не оказалось. Пока Садко бегал к УАЗу за минералкой, в мешке образовалась дырка размером с кулак.
– Держи бутылку!
Зашипела тлеющая мешковина. Шпит и Давид медленно повернулись друг к другу.
– Это же баксы, – прошептал Шпит, наклонился и вытащил из дырки чуть обгоревшую у самого края пачку стодолларовых банкнот. – Десять тысяч, Давид. Полный мешок баксов, – глаза Шпита полыхнули, он вытащил нож и разрезал мешок. Пачки долларов посыпались на мертвого Скачкова, на ботинки Шпита.
– В крови испачкаются, – сказал Садко, выуживая пачку из лужи крови.
– И во втором мешке тоже? – с надеждой прошептал Шпит.
– Не разрезай, потом разберемся, – проговорил Давид, не в силах оторвать взгляд от пачек с деньгами.
– Тут миллионы! – воскликнул Шпит. В его глазах уже плясали искорки безумия, он вырвал пачку из рук Садко и запихнул в карман.