* * *
Бойцы перегруппировались.
Все ждали команды Деда. Тот не спешил, в бинокль оглядывая селение, в котором вдруг прекратилась всякая активность. Создавалось такое ощущение, будто все жители в одночасье вымерли или испарились.
Суворин, прищурившись, смотрел в небо и вытирал текущую по лицу дождевую влагу.
Скоро.
Уже скоро.
— Почему на головах заложников были мешки? — услышал вдруг Панкрат тихий вопрос Деда.
Слова его прозвучали так, что расслышал их только он один — командир преднамеренно говорил негромко и чуть повернувшись в его сторону.
— Не нравится мне это…
Суворин бросил быстрый взгляд на лицо Деда и понял, почему тот медлит.
Чертовы предчувствия. И не у него одного.
— К чему надевать им на головы мешки здесь, где эти врачи в полной власти боевиков? Не пойму…
Панкрат понял, что командир не ждет от него ответа. Просто высказывает вслух свои не самые оптимистические мысли, позволяя себе избавиться от сомнений единственно возможным путем — разделив их с кем-нибудь еще.
Седой ничего не ответил командиру. Вздохнув, Дед включил рацию и подвинул микрофон к самым губам. Окорок, начинай, — произнес он.
* * *
Они лежали на холодном камне, и подрывник чувствовал, как беспощадно врезается в правый бок острый выступ, напоминающий бородавку на теле скалы. Он пробовал пошевелиться, но при этом неизбежно задевал Дикого, который наблюдал за селением в трубу коллиматорного прицела, готовый разрядить свой подствольник по первому приказу Деда.
— Чего тормозит-то старик? — себе под нос пробормотал Окорок, пытаясь нащупать коварный камень рукой в перчатке с обрезанными пальцами. — Вечно он…
— Не зуди, — меланхолично произнес Дикий. — Без нас не начнут. Окорок хохотнул.
— Это точно! — он любовно погладил ложе своей М-16, по такому случаю тоже снаряженной подствольным гранатометом. — Ох и дадим же черножопым по трусам…
— Рано радуешься, — процедил Дикий. — Как бы они нам не дали. Черт его знает, сколько их в этой деревне.
Подрывник покосился на него.
— Пораженческие настроения брось, Дикий. Ни к чему это, — и, внезапно понизив голос, спросил. — Когда ублюдка этого, Седого, кончать будем?
Его напарник раздвинул губы в улыбке.
— Успеем, — медленно выговорил он. — Вот возьмут они врачей, двинут на выход… Я тоже снайпер, между прочим. В прошлом, — уточнил он.
Тихо зашуршало в наушниках рации. Окорок включил ее на прием и услышал голос Деда:
— Начинаем…
Удовлетворенно кивнув в ответ на вопросительный взгляд Дикого, он взял в руки отложенную было штурмовую винтовку.
Выстрелы двух подствольных гранатометов прозвучали практически в унисон, и эхо рассыпалось по окрестностям горстью железной дроби. Тут же два из десяти зданий в селении осели в клубах дыма и языках пламени. Одно из этих зданий было сараем, в котором стоял грузовик, второе располагалось близко к горной дороге, возле него стоял джип Рашида.