Прохоров, хоть и упирался руками в приборную панель, все равно сильно ударился головой о лобовое стекло. То выдержало, лишь тонкая трещина прошла по нему. Голова гудела Прохоров смотрел на свои руки и тупо пытался сосчитать, сколько же у него пальцев.
Яркий свет ударил в салон джипа. Прохоров вскинул голову. Фара мотоцикла била прямо в глаза. Глеб, поставив мотоцикл на подножку, приближался к машине, держа пистолет в вытянутых руках. Он знал, что его сейчас практически не видно. Фара ослепила сидевших в джипе людей.
На заднем сиденье пришел в себя охранник. Глеб резко рванул на себя дверцу, и ствол пистолета уперся в лоб Прохорова.
– Давай эту штуку сюда, – услышал начальник охраны Ленского знакомую русскую речь.
– Я не понимаю, – пробормотал Прохоров, разыгрывая из себя простачка.
– Ты знаешь, что мне надо.
Сиверов без предупреждения ударил Прохорова левой рукой в челюсть. В этот момент охранник на заднем сиденье выхватил пистолет, но выстрелить не успел. Глеб опередил его. Пуля угодила в плечо, и рука с пистолетом повисла плетью, оружие выскользнуло на пол.
– Лучше не дергайся, – предупредил Глеб.
Компьютерщик забился в угол и от ужаса закрыл глаза, готовый к тому, что его сейчас пристрелят.
Прохоров тряхнул головой и открыл глаза. Увидев собственное отражение в черных зеркальных стеклах очков, он почувствовал, что задыхается. Рука сама собой потянулась к горлу, чтобы расстегнуть пуговичку воротника.
Глеб взял чемоданчик и, натянув цепочку, выстрелил в нее. Треснувшее лобовое стекло осыпалось. Юре показалось, что выстрелили в него. Он обхватил голову руками и упал между сиденьями. Шофер медленно поднял руки, показывая, что не собирается сопротивляться.
– Ключ! – властно приказал Сиверов. Прохоров несколько секунд смотрел на пистолет в руках байкера, не в силах поверить в происходящее. Он нутром почувствовал, что противник не любит считать до трех. Если его просьба не будет выполнена, он нажмет на спуск без предупреждения. Прохоров медленно запустил два пальца в нагрудный карман, извлек из него маленький ключ замысловатой конфигурации и опустил его в ладонь Глебу.
– Пока, – сказал Сиверов, отступая в темноту, из которой в джип била ослепляющая фара мотоцикла.
Двигатель взревел так, что показалось, будто камни осыпаются со стен. Шофер кулаком выдавил остатки провисшего лобового стекла и выхватил пистолет. В этот момент погасли огни мотоцикла. Шофер наугад несколько раз выстрелил. Гул удалялся.
– Твою мать! – отчаянно закричал Прохоров, корчась от боли.
Когда пуля перебила цепочку, браслет впился в кожу, из-под него сочилась кровь.