Полковнику отказать не могли, тем более что он больше месяца работал без выходных и с утра до позднего вечера, а иногда даже прихватывал часть ночи и при этом ни разу не возмутился.
– Можешь быть свободен. Мы уж постараемся без тебя обойтись.
– Может так случиться, что я все-таки появлюсь.
– Нет, нет, не надо, мы на один день займемся и твоими делами.
– На работе у меня своих дел не бывает. Это наши дела, – веско произнес Кирилл Андреевич, – государственные, – добавил он, захлопывая дверь кабинета начальника.
Своих сотрудников он загрузил работой так, что те и за двое суток, сидя по двадцать четыре часа перед компьютерами, не смогли бы выполнить весь объем работ и изучить все документы. Своей же супруге Ольге Павловне он позвонил на дачу и поинтересовался, как яблоки, не натворили ли большой беды ветер и дождь. Как всегда, ответы его не интересовали, но он их вежливо выслушал. Затем сообщил:
– Меня завтра не ищи, я отлучусь по работе.
В последние несколько лет Кирилл Андреевич не объяснял своей супруге, куда и зачем уезжает. Она к этому привыкла, давным-давно запутавшись в его служебных делах. Спроси ее, чем занимается муж, вряд ли женщина смогла бы внятно ответить на этот вопрос.
Поздним вечером Кирилл Андреевич извлек из-под обложки блокнота заветный кусочек картона – визитку главврача из городского поселка Пырьевск. Он повертел картон в руках и подумал: “Может, его не окажется на месте”.
Он еще долго, как карточный шулер, вертел в тонких узловатых пальцах заветную визитку, зажав ее между указательным и большим пальцами и поворачивая то одной стороной, то другой. Затем дунул на визитку, она завращалась. Кирилл Андреевич загадал: “Если остановится номерами ко мне, то звоню. Нет – значит, не судьба”.
Пока визитка вертелась, Кривошеев понял, что позвонит в любом случае – слишком велик соблазн. Визитка замерла, как флюгер в штиль. Телефонный номер оказался перед глазами.
Кривошеев помнил его наизусть. С трубкой мобильного телефона Кирилл Андреевич вышел на балкон в душные летние сумерки. Одна за другой с писком зажигались кнопки, на дисплейчике высветился номер, длинный, с междугородним кодом. Гудок следовал за гудком-. Сам Кривошеев подходил к аппарату всегда после третьего гудка. Если человеку не очень надо, то после второго длинного гудка он положит трубку, а вот если зуммер срабатывает три или четыре раза, значит, человеку необходимо пообщаться.
– Слушаю, – послышался на удивление бодрый для позднего времени голос.
– Алло, это Виктор Феликсович?
– Да. Кто говорит?
– Вы были у меня недавно в Москве.