Обстановка заметно отличалась от той, что царила во всей конуре. С натяжкой, если бы не грязь, комнату можно было назвать ухоженной. Диван, тумбочка, ковер, два кресла - вот и вся мебель. Очевидно Дятел держит такие номерки для спецклиентов, обладающих немалыми деньгами и желающих пребывать инкогнито. Мало кому придет в голову завалиться сюда с облавой. Органы давно плюнули на такие малинники. Я заглянул в шкаф и тумбочку. Пусто. Значит менты здесь уже побывали и успели забрать все, что представляло интерес.
Меня очень разозлило полное отсутвие каких либо вещей. В раздражении я с силой толкнул ящик обратно в тумбочку. Видимо салазки его оказались очень гладкими, что он отскочил обратно и, перевернувшись, упал мне на ногу.
Я сразу увидел листок, прилепленный на жевательную резинку к нижней стороне дна.
"Четверг 14ч.20м."
Я задохнулся. Это же время, когда назначен выкуп за Долорес.
Бумажку я аккуратно свернул и отправил в тот же карман, где покоился фильтр от сигареты. Ну, теперь здесь ловить нечего. Я ухожу, последний раз осмотрев комнату.
Мы снова в машине и едем куда глаза глядят. Все планы растроены, никаких завязок.
- Необходимо искать машину с царапанным стеклом. Уж это то что нам нужно, - видя мое апатичное состояние, Хулейкин перехватил иннициативу.
- Где ее найти. Да и она могла быть ворованой, - пробурчал я.
- Не думаю. Они за красоткой на ней приезжали, а на другой день убили Люэса и тоже на ней. Спулить кому-нибудь они ее не могут наверняка, а вот спрятать или уничтожить, пожалуйста.
- Нет ли у тебя кого-нибудь на примете, кто занимается уничтожением подержанных машин? - растормошил меня Эн.
Я долго и тщетно пытался припомнить; даже не понимаю, что на меня так подействовало - похищение Долорес, жара, или изжога, наконец сообразил, что лучшего помощника в таком деле, чем Маркел не отыщешь.
- Есть один клиент. Если машину отправили на свалку - он нам поможет.
- Куда едем? - спросил Хулейкин, лихо прокрутив баранку, чтобы отвернуть от встречного лихача. - показывай дорогу.
- А сворачивай все время на те улицы, что победней, да погрязней. Не ошибешся, - я решил на время отрубиться и вздремнуть.
Глава 7.
Эн с Хулейкиным все в окна зырят, удивляются, как можно жить в таком вонючем и поганом районе. А мне насрать. Я можно сказать здесь провел лучшие годы своей жизни. Для меня помойка - родина. Как говорится: и под каждым под кустом здесь тебе еда и дом. Мы с Маркелом - молочные братья. Нас одна бомжиха выкармливала. Только разошлись наши пути дорожки. Еще в десять лет, помню, у меня проснулась жуткая тяга что-нибудь расследовать. В короткое время я стал местной достопримечательностью. А началось все с похищенной стеклотары, которую старый кобель Савва от своей жены утаил. Шухеру навели! Хитрые головы хотели Савву лишить надела на свалке, только общественность заступилась. Ну меня, конечно, за раскрытие преступления премировали - позволили вылизать дно у бочки из под сгущенки с истекшим сроком хранения, которую предприимчивые бомжи пустили в оборот. То что потом неделю от поноса штаны отскабливал, никого не волновало.