- 42-15. Бортовой - 234
- Ну, ладно. Теперь переходим к главному. Ваше нападение - ее приказ?
Старик покрылся потом.
- Ну все, теперь мне крышка. Я уже достаточно проговорился, чтобы меня отправили под пресс.
- Не боись, не выдадим.
- А мои ребята? Вдруг кто-нибудь из них проболтается?
Да, старик прав. Но не могу же я просто так взять и поубивать этих Штопаных Резинок. Что я, зверь?
- Ладно. Есть у меня одна идея.
Я позвал Эна и изложил ему план освобождения старика. Он был не против и я вернулся к главарю банды.
- Сейчас на глазах твоих молодцев разыграем спектакль. Ты вырываешся и бежишь. Мои ребята пульнут в тебя несколько раз. Не бойся. Мимо. А после второго выстрела, чтобы правдоподобней было, свалишся. Подрыгаешь ножками, так, покуражишься. Понял?
- Ага, - засияла физиономия дедка.
- Ну, давай.
Дед меня отпихнул и сорвался с места. Пробежал мимо своих, петляя направился в сторону завалов металлолома.
- Уйдет, - кричу.
Эн с Хулейкиным палят, душу отводят. Дедок вдруг остановился, обернулся, колени его подогнулись, рука прижалась к груди, в глазах тоска. Он медленно опустился на землю, но, как мы договаривались, не дергается. Но все равно здорово у него получается. Я бы так не смог наверное. В заключение старикан пытался оторвать голову от земли, чтобы взглянуть на меня, но тщетно. Наконец, замер.
"Какой артист пропадает."
Подбежал к нему. Для вида надо пульс прощупать. Беру его руку.
- Где тут у тебя пульс? Весь грязью зарос.
Сдавил ему запястье, а тиканья не ощущаю. Смотрю: рука у деда красная. Я перевернул его: грудь прострелена прямо возле сердца.
Все сразу во мне вскипело, готов был проклять Уреза с Хулейкиным, но потом, вдруг, сообразил, что они здесь не причем. Деда убили выстрелом в грудь, а нам он показывал спину.
Сработала реакция и я упал рядом с мертвым стариком, благо, рост позволил целиком спрятаться за его нехилое тело. Чуть высунувшись посмотрел вперед, на кучу железных обломков. Никого не видно. Да и если бы хотели меня кончить сделали бы это сразу. По всей очевидности убийца уже смылся.
Я возвращаюсь с неподдельно жалостным видом.
Держать дедовых обалдуев нет смысла. По их рожам видать: серого вещества в головах так мало, что информация выданная ими будет состоять, по большей части, из трехбуквенных слов.
- Гоните их в шею!
Сам, обессиленый от переживаний, опустился на колени.
- Старик убит.
- Как так?- взволновался Хулейкин. - мы же мимо стреляли.
- Стреляли, не попали. А там стоял, - показываю на кучу. - попал.
Эн ушел посмотреть на старика. Вернулся.