– Ну, помнишь того мужичка, что давеча весь вечер воду хлобыстал. Это он и есть.
– Ах, вот оно что! – рассмеялся Василий. Теперь ему стало ясно странное поведение корчемного завсегдателя. И посерьезнел: – Слушай, Кузьма Иваныч, а дело-то нешуточное. Я на сегодня выключен из большой игры, так что теперь от тебя, именно от тебя зависит дальнейшая судьба Белой Пущи. И не только ее.
– Что-что? – не разобрал Кузька. – Чегой-то ты, Василий Николаич, больно мудрено изъясняешься.
– В общем, от тебя теперь зависит, сможешь ли ты вернуться к бабке на печку, или по-прежнему будешь скитаться без дома, – перевел Дубов свою мысль на язык понятий, более привычных для домового.
– A, ну так бы сразу и говорил, – протянул Кузька. – И что же я должон делать?
Дубов на минутку задумался:
– Тут неподалеку в избушке живет одна дама с прислугой…
– A, знаю! – перебил Кузька. – Это, видать, та, что с двумя мужиками в любовь крутит. Ой, лихая баба…
– Откуда ты знаешь?
– Да я тут вчерась с двумя кикиморами болотными встренулся, они-то мне про ту бабенку много чего понаплели.
– Ну вот и прекрасно. Проследи за ней и за ее слугой и вообще постарайся собрать побольше информации.
– Инфо… чего?
– Ну, что они делают, с кем встречаются, о чем говорят. A вечером, как стемнеет, встретимся здесь. Но если случится что-то непредвиденное, то непременно дай мне знать.
– Понятно, – кивнул Кузька.
x x x
Князь Григорий мрачнее черной тучи слушал утренний доклад барона Альберта:
– … И тогда он выбежал из амбара и запер дверь. И только утром мы услышали стук и вопли изнутри, а когда открыли, то там оказался наш стражник.
– Прекрасно, – процедил князь Григорий. – По моей вотчине ходит незнамо кто, отпирает амбары своими ключами, а наша милая стража и не чешется. Эдак скоро и меня украдут, и никто не заметит. Сегодня же поменять все замки!
– Будет исполнено, Ваша Светлость, – угодливо закивал Альберт. -Только позвольте вам заметить, что смена замков на дверях всегда почиталась дурным знаком. Вот, помню…
Но князь, не слушая глупых возражений, продолжал:
– И провести наистрожайшее разыскание. Этот горе-стражник хоть запомнил, как вор выглядел?
– Он говорит, что в потемках не разглядел. Но по очертаниям изрядно напоминает Вашу Светлость.
– Очень определенная примета, – хмыкнул князь. – Что за амбар и что пропало?
– Двадцать первый, – немного замявшись, ответил барон Альберт. – A что пропало, не могу знать, потому как учет никогда там не проводился.
– A вот это уж совсем худо, – еще больше помрачнел князь Григорий. -В нашем деле без учета никак нельзя. Стало быть, так. Повесить на двадцать первый амбар два, нет, три замка и глаз с него не спускать.