– А-а-а.., нет.
Корс Кант озадаченно разглядывал гладкие каменные стены. Здание наверняка было общественное, вот только никак нельзя было понять, для чего оно предназначалось.
– Это место, где распределяют воду, потом эта вода идет по трубам. Если ты не платишь налог, воду перекрывают.
– Налог?
– Налог на воду. Ой, прости, совсем забыла. Ты же все время торчишь в Каэр Камланне. Не станет же Артус перекрывать свою собственную воду.
– За воду приходится платить?
Анлодда сделала большие глаза, выразив тем самым презрение к невежеству барда. Они прошли по улице Валентиниана, затем повернули на более узкую улочку. На жилом доме Корс Кант заметил надпись: «Vious Aetheopae» – улица эфиопов. Дома имели заброшенный вид.
Вскоре они оказались на задворках очень большого строения полукруглой формы.
– Знаешь, что это такое? – спросила Анлодда. – Уж тут-то ты сотни раз бывал, не сомневаюсь!
– А.., а! Это же амфитеатр, верно?
Корс никогда не видел амфитеатр с обратной стороны. Артус и его придворные всегда входили сюда через улицу Ромула – парадный вход.
– Молодец, угадал! – Анлодда сжала руку Корса Канта, и ему показалось, будто его согрело солнце, хотя небо было затянуто тучами. А Анлодда щебетала:
– Я тут смотрела пантомиму на прошлой неделе. Я видела вас с Мирддином в ложе Артуса, вот только вышивальщиц на консульские места не допускают, поэтому я сидела там, где мне дозволяется. Ну а здесь находится вход для рабов.
– Анлодда, я бы смог провести тебя в ложу Артуса!
– Правда?
– Артус обожает бардов. Он готов удовлетворить любую нашу просьбу.
– Ну что же ты раньше молчал? Я там сидела, жарилась на солнце, умирала от вони, рядом с торговцами рыбой и пьяными погонщиками, хотя все это время могла преспокойненько жевать яблоки и пить вино вместе с Dux Bellorum!
– Но я же не знал, что ты в амфитеатре!
– Некоторым людям надо учиться смотреть повнимательнее, Корс Кант Эвин.
Они завернули в проулок, за долгие годы жутко пропахший мочой. Корс Кант закашлялся, зажал пальцами нос.
– Так тебе и надо! – мстительно хихикнула Анлодда.
Проулок вывел их на одну из римских дорог, деливших город на Insulae, которые лишенные всякого воображения бритты стали называть «кварталами» – так, как их называли в Риме. Анлодда вела барда дальше. Как он предполагал – к общественной конюшне, где они могли бы нанять лошадей, а может быть, и повозку, если это не слишком дорого.
Солнце снова выглянуло из-за туч и озарило чистые, свежепобеленные стены зданий, напоминавших колесницу Аполлона. Солнце светило так ярко, что бард еле видел нарисованных львов и орлов, замысловатые узоры из битой черепицы и камней.